Конец Пиона. Александр Леонидович Аввакумов

дрейфь, Иван, прорвемся! – произнес он. – Не будут же они вечно палить по нам.

      Раздался душераздирающий вой очередной мины.

      «Неужели моя?» – подумал Александр.

      Мина ударилась в землю и зарылась в снег в метре от них. Почему она не взорвалась, оставалось лишь гадать. Внезапно стрельба прекратилась, словно солдатам с обеих сторон надоело палить друг в друга. Стало так тихо, что они услышали немецкую команду, которая прозвучала буквально в метрах десяти от них.

      – Слышал? – спросил Александр. – Вот сейчас включи все свое обаяние, а иначе немецкая разведка расстреляет нас на месте.

      –А что я должен сделать? – спросил Иван растерянно. – Я же по-ихнему не особо.

      Ну, скажи им что-нибудь по-немецки, ты же должен что-то знать?

      – Не стреляйте! Не стреляйте! – закричал Проценко на немецком языке. – Мы – свои!

      Немцы, залегшие недалеко от них, стали кричать им и махать рукой.

      – Что они хотят от нас? – спросил Тарасов Ивана. – Может, зовут к себе, то есть сдаться? А вдруг они посчитают нас разведчиками и откроют огонь?

      – Хрен его знает, что у них на уме! Похоже, требуют, чтобы мы позли к ним.

      Они отбросили винтовки и медленно поползли в сторону немцев. Русские, словно догадавшись об их намерениях, снова открыли по ним ураганный огонь. Пули, словно толстые шмели, роем неслись над их головами, заставляя прижиматься к земле.

      – Они же убьют нас, – снова зашептал Проценко, уткнувшись головой в снег. – Боже праведный, спаси!

      Александр приподнял голову и увидел, что немцы тоже немного отошли и сейчас находились в небольшой низине в метрах пятнадцати от них. Пуля ударила в шапку Тарасова и отбросила ее в сторону. Из раны на голове обильно потекла кровь, оставляя на белом, чистом снегу красные пятна. Александр достал платок из кармана полушубка и приложил его к ране. Ранение оказалось неопасным: пуля по касательной задела голову.

      «На сантиметр ниже – меня бы уже не было на этом свете», – подумал он.

      Тарасов громко выругался и еще интенсивнее заработал локтями и коленками. Через мгновение он оказался рядом с немцем, который что-то стал ему говорить и показывать рукой в сторону опушки леса.

      – Иван, что он говорит? – спросил Александр у Проценко, который оказался рядом с ним.

      – Похоже, предлагает нам ползти в сторону леса, – ответил тот.

      Развернувшись на месте, они поползли в сторону немецких позиций. Когда добрались до траншеи, их тут же обыскали и, отобрав табак и спички, повели вглубь обороны. Вскоре они оказались в небольшом лесочке.

      – Курт! Погоди! – выкрикнул какой-то гитлеровский солдат, сидевший на снарядном ящике около дерева. – Ты куда ведешь этих русских? Смотри, какие у них теплые полушубки. Пусть снимают, думаю, что они им уже не понадобятся.

      Под смех и шутки солдат их заставили снять полушубки, валенки, а взамен бросили какие-то старые вещи.

      – Давайте, быстро одевайтесь, русские свиньи, – выкрикнул конвоир