Спаси нас, Господи, от всяких перемен!. Елена Володина

спокойно могла бы превратить жизнь мужа в ад. Впрочем, семьёй Анатолий дорожил. А мимолётные связи – они ведь ни к чему не обязывают. Особенно если подходить к вопросу без особых пристрастий…

      Ухов вернул дочь жене и стал поправлять помятую рубашку. В начале восемьдесят восьмого года, когда некогда влиятельный работник крайкома предложил ему работать вместе, Анатолий смотрел на проблемы окружающих его людей с сожалением и негодованием. Шла перестройка, страна менялась не к лучшему, её экономика рушилась, а уровень жизни тех людей, что составляют основу любого строя, быстро падал. Но после полутора лет «пахоты» под прикрытием партийного босса и при десятке задарма приватизированных производственных помещений из разорившихся, Анатолий оценивал окружающих исключительно по суммам иностранной валюты, что те имели. Новая соседка, вкупе с коляской, не тянула по прикиду даже на тысячу условных единиц в месяц, отчего была неинтересна. А когда она радостно указала на громилу, входящего в арку со стороны Центральной, и представила его как мужа, Анатолий лишь едва прищурил красивые глаза.

      – Здорово, Егор! Я Анатолий. Ты чем по жизни промышляешь?

      С некоторых пор, задавая подобные вопросы, Ухов не церемонился: интересы в общении могли возникнуть только тогда, когда человек представлял для него хоть какой-то интерес. Глядя на сильно потеющего «юриста при горсовете», одетого в мятые льняные брюки и в шлёпанцах, Анатолий едва сдержался, чтобы не сморщиться: «Кадровый сотрудник с месячным окладом в сто сорок монет по номиналу, и никаких перспектив». Козырнув в ответ соседу характеристикой «крупный бизнесмен», Ухов заторопил жену.

      – Ну, зачем ты их так обрубил? – упрекнула Раиса в подъезде, доставая из почтового ящика «Аргументы и факты». – Всё-таки они оба с высшим образованием… − Закончив после школы только художественный техникум по специальности «живопись», к институтским дипломам она относилась с уважением.

      – И шо мне теперь – расшаркиваться перед ними?.. − Анатолий уже пробегал глазами газету.

      – Хоть бы о чём-то поговорил с ним! − В глазах женщины стояла обида. Ей муж соседки понравился: высокий, мощный, улыбчивый, как Катя. А дочь, радостно побежавшая навстречу, словно терялась в его крупных руках.

      – Та на кой он мне нужен? Юрист… Детей мне с ним не крестить, – ответил Анатолий и пошёл к лифту.

      – Да уж, дутыш, – кивнул Егор на тяжёлую дверь, скрывшую соседей из пятого подъезда: – Такой пробурит тебя и не заметит.

      Катя близоруко глянула им вслед и рассеянно улыбнулась:

      – Жаль. Раиса – очень милая женщина. А Настенька у них – просто прелесть. Ты заметил, какие у неё глазки?

      Про глазки чужого ребёнка Егор пробурчал что-то неопределённое, а вот Раисе оценку дал самую положительную.

      – Такой женщине не Цербер нужен, а… – Иванов вытащил из кармана штанов связку ключей и стал подниматься на крыльцо. – Пошли домой, моя дорогая. Детей нам с ними точно не крестить.

      Ещё