Царевна-лягушка. Светлана Медофф

ьян по прозвищу

      Емеля-дурачок.

      Царем-то стал нечаянно –

      По щучьему велению!

      А был он по рождению

      Обычный мужичок.

      С соседями не ссорился,

      Но и не хороводился,

      Лень-матушку лишь жаловал –

      С печи так и не слез.

      Его жена-красавица

      Давно пропала без вести,

      И жил он в одиночестве –

      Трех сыновей отец.

      Сначала он горюнился

      И рвал на себе волосы,

      Но нянька Пантелеевна

      Сказала: «Нарастут.

      Все раны зарубцуются.

      На свете нет случайностей,

      Кто нужен нам, останется,

      Ненужные уйдут».

      Ни подвигами ратными,

      Ни гульбищами-стрельбищами,

      Ни царскими забавами

      С мечом или мячом,

      Ни скачками на лошади,

      Ни играми-театрами,

      Охотой иль рыбалкою

      Царь не был увлечен.

      Но скучно ему не было:

      С утра молился, завтракал,

      Потом бранился с челядью,

      На печке отдыхал,

      Бренчал на балалаечке,

      Обедал с приближенными

      И слушал донесения.

      После обеда спал.

      Проснувшись, он чаевничал

      Со странниками разными.

      Любил былины, сказочки

      И песни гусляров.

      Калики перехожие,

      Скитальцы, богомолицы –

      Все знали: у Емелюшки

      Найдут и стол, и кров.

      Послушав байки, новости,

      Вопрос один-единственный

      Всегда в конце царь-батюшка

      Каликам задавал –

      Ведь слухами да сплетнями,

      Известно, земля полнится –

      Быть может, о жене его

      Хоть кто-то да слыхал?

      Рассказывали разное:

      Царицу, мол, похитили

      Разбойники, кочевники,

      Кащей, Горыныч-змей…

      Всяк раз царь шел на выручку,

      Но только до околицы:

      Ну, как ему сиротами

      Оставить сыновей?

      Шли годы. Дети выросли,

      Красивые и статные,

      Обучены военному

      Искусству и письму…

      Пора жениться. Горестно

      Царь перерыл сокровища,

      И, отобрав безделицы

      В парчовую суму,

      Он отрядил посвататься

      К соседним королевичнам

      Послов самых осанистых

      В ремнях через плечо,

      В наградах с самоцветами.

      Проездив долго-коротко ль,

      Послы вернулись кислыми

      И выдали отчет.

      Царь-батюшка, их слушая,

      Краснел, сопел и сплевывал,

      Сучил ногами… К вечеру

      Детей позвать решил.

      Сменив рубаху грязную

      На праздничную красную

      И лихо шапку царскую

      На ухо заломив,

      С такою речью выступил:

      «Сынки мои любимые!

      У нас, царей, так принято:

      Жениться по любви,

      Но соблюсти традиции.

      Я долг отцовский выполнил:

      Невест по чину выискал.

      А вышло… се ля ви:

      Царевна та, что с севера,

      Сидит в высоком тереме.

      Уже лет пять геройского

      Ждет принца на коне,

      Который сможет выхватить

      Платок у ней. Скаженного

      Народу покалечилось –

      Почти как на войне.

      Крик, гам, столпотворение,

      Ни деревца, ни кустика,

      Ни травки. С утра до ночи –

      Пылища, и к тому ж

      Разорены селения…

      А ей плевать – упертая!

      Такое впечатление,

      Ей нужен конь, не муж.

      Другую, видно, сглазили:

      Все время плачет бедная.

      Ни лекари, ни знахари,

      Ни поп не исцелил.

      Ее отец с отчаянья

      Отдаст любому встречному,

      Хоть голодранцу вшивому,

      Но чтоб развеселил.

      Там