Наверное, это любовь!. Татьяна Брыксина

модным это пенье…

      Про остальное – ни гугу!

      О сколько там метафор было

      На радость сердцу и уму,

      И даже та, что «… – не мыло!»,

      Звучала, судя по всему…

      Однако с юмором тощё!

      Не до острот в любовной спешке!

      Но вы приладитесь ещё

      И к анекдоту и к потешке…

      Что «… – не мыло!»,

                              знает всяк

      Влюблённый в юмор непечатный,

      Но ошибается дурак,

      Не веря логике обратной.

      И я взываю к дуре той,

      Бельё стирающей в корыте:

      Постой печалиться, постой, —

      Ведь это ж мыло в дефиците!

      «Идёшь чужой, в беретке рыжей…»

      Идёшь чужой, в беретке рыжей —

      Сквозь день, сквозь мартовскую грязь,

      Ты без меня прекрасно выжил,

      И я бесслёзно обошлась.

      Никто нас тайно не жалеет,

      Не сводит родственной строкой,

      И только солнце тяжелеет

      Над соловеющей рекой.

      О как улыбчиво друг другу

      Мы шлём расхожие слова —

      И не дрожит рука с испугу,

      И не пустеет голова.

      «Снег в саду кулигами и пятнами…»

      Снег в саду кулигами и пятнами

      Ноздреват лежит и грязноват.

      Милая! Я сам такой заватланный —

      Сплошь как прошлогодняя трава.

      Снег сойдёт. Земля процедит лужицы,

      Вынянчит подснежники в горсти.

      Мне же и крапивой не проклюнуться,

      И чертополохом не цвести.

      Я себя в надежде не насилую,

      Зря не ископычу зеленя.

      Ты со мною рядом – некрасивая,

      Ты неотразима без меня!

      Не пугайся, юность отоваривай,

      Чтобы после душу не корить,

      Забывайся, зубы заговаривай,

      Позволяй себя уговорить!

      Ты резва, как утра лучик солнечный,

      Я ленив, как лодка на мели.

      Из твоей из памяти из форточной

      Выветрятся горести мои.

      «Глумленье – доблесть слабака…»

      Глумленье – доблесть слабака!

      Дерзайте, князь, прощу и это

      Уподобленье казака

      Светоподобию поэта!

      Смешно! Не зная отродясь

      Того, что прочим выпадало,

      Вы казакуете, мой князь,

      Кипя, как ветка краснотала.

      Не будем – кто кого любил,

      Заплёл, заилил тиной слёзной…

      Не краснотал, а чернобыл

      Бытует в сутеми беззвёздной!

      Меняя белый свет на тьму,

      Пережигая нитку божью,

      Кому вы служите, кому,

      Бредя во тьме по бездорожью?

      Над жизнью дьявольски смеясь,

      Ещё вы пострадайте с наше!

      Дерзайте, князь, глумитесь, князь, —

      Жестокость слабости не краше!

      Веснянка

      Свистнул во поле сурок.

      Пар куделит у дорог.

      Робкий отрок-несмышлёныш

      Март написал на порог.

      Залежались от пурги

      По оврагам пироги,

      Coлнце