Деньги, банковский кредит и экономические циклы. Хесус Уэрта де Сото

бы продолжительного, измеряемого годами, периода [непрерывных] сбережений. Иными словами, договоры страхования жизни на основе вычисления вероятностей по таблицам смертности и дожития, а также на принципе мутуализма*, т. е. разделения потерь среди всех страхователей – клиентов данной страховой компании, позволяют с самого первого момента [после заключения договора], если произойдет ожидаемое событие, получить значительную денежную сумму, накопление которой иными методами потребовало бы много лет.

      Кроме того, страхование жизни представляет собой долгосрочный договор, включающий сложные финансовые и страховые компоненты и требующий осмотрительных инвестиций значительных ресурсов. Доступность этих ресурсов переходит к страховщику, который должен собирать [со страхователей] и инвестировать математически рассчитанные резервы, необходимые для будущих выплат согласно взятым на себя обязательствам. Эти величины называются «математическими», так как они получаются путем расчетов вероятностей смерти и дожития согласно таблицам смертности, которые чрезвычайно надежны и обладают высокой стабильностью для большинства населения западных стран. Можно рассчитать сумму, необходимую для выплат по всем гарантированным компенсациям так, чтобы вероятность разорения была наименьшей. Позднее мы рассмотрим коренные экономико-финансовые отличия между страхованием жизни и договором иррегулярной поклажи с частичным резервированием. В отличие от страхования жизни договор иррегулярной поклажи не допускает вычисления вероятностей, так как существование самого института (банковское дело на началах частичного резервирования) и периодическое массовое изъятие вкладов не являются совершенно независимыми явлениями.

      Дополнительная сложность связана с тем, что некоторые виды страхования жизни включают право отказа. Это означает, что страхователи могут отменить свой договор и получить наличными математическую ликвидационную стоимость их полисов. Некоторые теоретики отстаивают позицию, заключающуюся в том, что страховые полисы, включающие «выкупную стоимость», весьма сходны с договорами денежной иррегулярной поклажи с частичным резервированием[245]. Опровергая этот взгляд, важно указать, что существование (или не-существование) скрытой иррегулярной поклажи в конечном счете зависит от истинного мотива, цели (субъективной причины) заключения договора. Если, как это присуще традиционному полису страхования жизни, клиент намеревается хранить полис до истечения его срока и не знает, что он в любое время может изъять средства, то сделка очевидным образом не составляет иррегулярной поклажи, а является традиционным договором страхования жизни. Этот вид страхования продается в комплекте с идеей о том, что отказ – это «последнее средство», т. е. решение, пригодное лишь в ситуациях крайней нужды, когда семья полностью неспособна продолжать делать взносы по полису, который крайне необходим для душевного спокойствия

245

Murray N. Rothbard, “Austrian Definitions of the Supply of Money,” in New Directions in Austrian Economics, Louis M. Spadaro, ed. (Kansas City: Sheed Andrews and McMeel, 1978), р. 143–156, esp. 150–151. Однако Ротбард совершенно прав по поводу того, что новые операции «страхования жизни» задуманы как имитация модели договоров вклада.