Пассажаемые товарищи уважиры. Александр Лучкин

голову. Провода тоже звучат. Гул в проводах – не аллегория, а вполне реальное явление.

      Каждый второй вагон электрички – моторный, с пантографом-токосъёмником. Десять вагонов в составе – пять пантографов. Провод от трения вибрирует, колебания передаются по контактной сети – и тогда где-то далеко, куда пока не доносится стук колёс, гудят провода.

      Случается, ждёшь на платформе электричку, и вдруг раздаётся резкий и короткий дребезг: дёрнулся, зазвучал натянутый провод в контактной упряжке и затих. Это электричка отправилась с соседней станции. Тронулись вагоны, заскользили в контактной сети токоприёмники. Натянули провод – как струну дёрнули.

      В плохую погоду, после ледяного дождя на проводах повисают сосульки. Тогда проходящие электрички устраивают настоящее шоу. Фейерверки, искры, пламя, шипение. Когда электричка трогается, она потребляет большой ток. Из-за сосулек контакт пантографа с проводом плохой. В месте контакта образуется искровой разряд – вспышка. Электричка движется, сила тока возрастает, сильнее становятся вспышки разрядов. Возникает светящаяся дуга, она переливается белым, красным и синим цветами. Со стороны зрелище завораживает.

      Если машинист заметит разряд, он тут же сбавит ход. Дуга опасна – она может пережечь контактный провод. Тогда линия останется без электричества, остановится движение поездов. В непогоду, когда на проводах образуются сосульки, железнодорожники выпускают на линию локомотив с вибропантографом. Его токоприёмник на ходу с силой колотит по проводу и отбивает наледь. А следом за ним безопасно идут электрички.

      Проповедь в электричке

      – Добрый вечер, уважаемые пассажиры! Я не буду ничего продавать и ни о чём вас не попрошу, – раздался ломающийся юношеский голос из дальнего конца вагона. Несколько голов повернулись – среагировали на голос. Что там ещё? Очередной торговец или попрошайка? Но он сказал, что не будет продавать и просить. Так что же тогда? Интрига создана. Внимание большинства пассажиров вагона теперь обращено на парня.

      Худощавая фигура, потёртые джинсы, неприметная чёрная куртка, расстёгнутая на груди. Под курткой – свитер с оленями. Из числа пассажиров поздней электрички он ничем не выделялся. В вытянутой вперёд руке оратор сжимал головной убор – на манер Ленина. Только это была не кепка, а шапка с помпоном. Забавно.

      Убедившись, что привлёк внимание, парень продолжал:

      – Я учусь в духовной семинарии. А сейчас стою здесь, перед вами в электричке. И хочу поговорить на одну очень важную тему. Если вы, конечно, позволите.

      Вопросительным взглядом он окинул вагон.

      – Не надо, – послышалось чьё-то ворчание. – Проходите в другой вагон. Вы ходите по электричкам…

      – Пусть говорит! – отрезал гулкий бас и обратился к парню: – Говори!

      Спорить с басом никто не решился. Получив негласное одобрение остальных, юноша продолжал.

      Он говорил о том,