Нюрнберг. На веки вечные. Братья Швальнеры

солдат вышел из- за руля, когда Руденко отправился в бар, открыл капот и стал что- то рассматривать в моторе авто. Он не слышал ни шагов солдата, ни шагов вернувшегося прокурора. Солдат же обогнул машину и поравнялся с шофером. Тогда только он обернулся и открыл рот, чтобы спросить у визави, что ему нужно, но тот вдруг внезапно выхватил из кобуры пистолет и выстрелил. Раз, еще раз – раскаты пальбы озарили мирный воздух только что отвыкшего от звуков войны города. Пассажир вжался в заднюю дверь и стоял недвижно, пока американец не ретировался, а из бара не вывалились на шум его гости. Только после этого он резко вскочил и кинулся к шоферу, спасти которого было уже невозможно…

      Утром все газеты раструбили о неудавшемся покушении на прокурора Руденко, совершенном неустановленным солдатом американской армии. Назревал дипломатический скандал. Утром же Сталин вызвал к себе Вышинского.

      – И щто там случилось? – спросил недовольно хозяин.

      – В Руденко стреляли, товарищ Сталин…

      – А почему промахнулись?

      – Не могу знать, Иосиф Виссарионович. Видимо, спешили очень.

      – У него не было пистолета? Почему он не отстреливался?

      – То есть как? – Вышинский оторопело пожал плечами. – Это же… как бы он отстреливался? И зачем, если…

      – Да, успокойся, – улыбнулся Сталин. – Я щучу. Хорошо проведенная операция, тщательно организованная. Молодец Меркулов. И Руденко неплохо сыграл. И главное – американцам теперь не отвертеться. Какой публичный процесс? А что, если кто- то из спрятавшихся в овечью шкуру бывших нацистов застрелит одного прокурора, второго, третьего? Думаю, надо сообщить нашим союзникам, что вопрос проведения процесса не проработан до конца – добьем всех нацистов, тогда и приступим. А там или ишак, или падишах… Справишься?

      – С чем, товарищ Сталин?

      – С тем, чтобы ноту подготовить по линии МИДа? Ты ведь, если помнишь, теперь там работаешь…

      – Так точно, товарищ Сталин. А что надо написать? Что вопрос не подготовлен?

      – Не только. Еще надо как следует обвинить американцев.

      – Это мы, конечно, сделаем, но ведь сам факт выстрелов, произведенных человеком в американской военной форме, ничего еще не доказывает. Вон в Катыни тоже стреляли люди в форме вермахта, а проблем…

      – Заткнись про Катынь, – зло глянул на собеседника Генсек. – Хоть и похоже, а параллелей проводить не надо. Сам знаешь, исторические параллели всегда рискованны. Ты не об этом должен писать. А о том, что Даллес, чье присутствие в Нюрнберге изначально ставило процесс под угрозу срыва, решил – по непонятной нам причине – довести до конца наши самые худшие подозрения.

      – Бросить тень на него? Но ведь он уехал за два или три дня до покушения…

      – Логично, черт побери. Лучшее алиби – отсутствие в месте преступления в момент его совершения!

      Вышинский улыбнулся, приятно удивившись находчивости хозяина.

      – Железная