Избранные произведения. Том 3. Андрей Красильников

участков по пятьдесят соток приготовлены.

      Ананьев. Далеко от трассы?

      Мытарев. Километра полтора.

      Ананьев. Ближе нельзя?

      Мытарев. Ближе – территория поссовета. А с этими Советами, сами знаете, как связываться.

      Ананьев. Да, знаю. Наизбирали на свою голову демократию голоштанную. Ничего, скоро мы всех их разгоним.

      Мытарев. А как же лозунг: «Вся власть – Советам!»?

      Ананьев. Вы Ленина читали?

      Мытарев. Приходилось. В институте.

      Ананьев. Перед народом мы должны его развенчивать. А entre nous следует признать: мозговитый был шельма. И лозунгом вашим как хотел манипулировал: то выдвинет, то задвинет, то опять провозгласит. Так и мы. Два года назад вынули его из нафталина истории. Употребили как следует. А теперь объявим устаревшим, вредным. Спасибо – напомнили. Надо же: вся власть – Советам! Завтра что-нибудь ехидненькое на этот счёт в газетку подкину.

      Мытарев. Пока вы соберётесь разгонять – лето кончится. А земля, сами говорили, до августа нужна.

      Ананьев. Ваша правда. Придётся соглашаться на полтора километра.

      Мытарев. Я, Яков Ильич, плохого не предложу. Лучшие наделы отдаю. Может, в лозунгах и слабоват, но на хозяина работать умею.

      Ананьев. Да не сердитесь. Разве я не вижу.

      Мытарев. Только списочек мне побыстрее, если можно. На семнадцать персон.

      Ананьев. Почему на семнадцать? Участков-то восемнадцать.

      Мытарев. Вашу фамилию я и так знаю.

      Ананьев. Э, нет, голубчик. Тут у вас промашка вышла. Мне никакого участка не надо. Не для того мы коммунистов свергли, чтобы опять к привилегиям возвращаться. Список я дам. Но запомните: никакой номенклатуры там не будет.

      Мытарев. Яков Ильич, во-первых, мы не на митинге. Во-вторых, не надо мне говорить, что вы коммунистов прогнали…

      Ананьев. Извините, ради Бога. Никак не привыкну…

      Мытарев. А в-третьих, о привилегиях: раньше земля в собственность не давалась. Даже у министров дачи казённые были. Дотянешь на посту до пенсии – разрешат остаться. Будешь помалкивать – и вдову потом не выселят. Оступишься – без кола и двора останешься.