История. Сергей Николаевич Быков.

заставил его проделать всё манипуляции, под своим чутким руководством естественно, и даже позволил закинуть снасть в воду. Кинул он, конечно, не так далеко как я, но вполне приемлемо.

      Не успели мы присесть, как леска натянулась снова. У нас, у рыбаков, это называется – в рот попал.

      – Тяни – скомандовал я пацану и… началась эпическая битва. Белка тянет рыбу на берег, рыба тянет Белку в воду.

      – Сам! Сам! – подбадривал я его – Давай боец, ты справишься!

      – Тяни братец, тяни! – подпрыгивая и хлопая в ладоши, кричала Лисёнок.

      Когда на берег вытянули, чуть-чуть помог в самом конце, ещё одну стерлядку, да кабы не побольше чем первую, Белка обессилено привалился к берегу. Он был бледен, его слегка потряхивало, Уж что такое адреналиновый шторм в крови, после поимки крупной рыбы, я прекрасно знаю. Лисёнок прижимала к себе брата и гладила его по голове.

      – Ты молодец, молодец, – говорила она – ты настоящий охотник!

      – Я поймал её? – потрясённо спросил Белка.

      – Конечно ты! – заверила его сестра – Теперь ты настоящий охотник!

      В лагерь возвращались шумно и весело. Пришедший в себя Белка, подпрыгивая и размахивая руками, рассказывал как он боролся с рыбой, и всё время пытался помочь мне её нести, то и дело хватая руками за хвост. А Лисёнок всё повторяла «молодец, молодец». В лагере они резко притихли. Возле костра, на большой связке шкур, сидел Хатак.

      – О-о, гость вдом – радость в дом. Смотри, что сегодня у нас на ужин. – Потрясая рыбой, весело приветствовал его я.

      – Удачно, удачно – кивая головой, улыбнулся Хатак. – Но ты не забыл, нам скоро идти на Большой Костёр?

      – Не на столько скоро, что бы не съесть по большому, жареному куску, этой чудесной рыбы.

      Когда процесс приготовления шел полным ходом, Хатак сказал.

      – Это – он похлопал по объёмному тюку со шкурами – я принёс тебе. Вот смотри – он раскатал принесённое «богасьтво» у моих ног.

      Да уж! Пара десятков шкурок зайца, с десяток лисьих, две больших волчьих шкуры, а ещё несколько шкур, наверное, от сурка. И все шкуры зимние, некоторые вполне приличной выделки, что сильно меня удивило. И это только мелочь. Были ещё две шкуры косули, лохматая, большая и тяжелая шкура от быка или бизона и две, очень качественных шкуры, от дикой лошади. В светло серую полоску. Не зебра, конечно, но тоже прикольно. И ещё большой кусок, напоминающий сыромятную кожу. И это на много, на много больше чем я рассчитывал.

      Я молча поднялся, и принёс из шалаша тул с дротиками.

      – Возьми Хатак, это теперь твоё.

      Хатак было дёрнулся, в глазах промелькнула радость… потом он опустил голову и глухо пробормотал.

      – Нет. Это – он обвёл рукой шкуры – намного меньше маленьких копий. Да, намного.

      «Ого – промелькнуло у меня в голове – вот это тут расценочки»!

      – Не дури старый, – я всунул дротики ему в руки – Такого добра я сделаю ещё. Это я как раз то умею, а вот выделывать шкуры знаю только, э-э-э…– я ни как не мог подобрать замену слова «теоретически» – только видел, как делают другие, короче.