Доминик. Татьяна Бердникова

он?..

      – Сейчас он в больнице, – Ричард медленно поднялся и, подойдя к большому окну с белоснежными занавесками, сунул руки в карманы, глядя куда-то вдаль, – В какой – не знаю, мне это будет известно чуть позже. И я хотел… О, дьявол, Дерек!

      Юноша, изумленный поведением нового знакомого, уже начавшего производить впечатление спокойного и рассудительного человека, недоуменно обратил взгляд к нему. Что-то прозвучало в голосе Дика, что-то такое, что даже беспокойство, волнение, страх за лучшего друга вдруг отступили назад, сменяясь чем-то… вероятно, тем же, что и звучало в голосе Конте – у парня возникло смутное ощущение, что он напал на след.

      Мужчина поманил его пальцем, и молодой человек, поднявшись, безмолвно подошел, окидывая его вопросительным взглядом.

      – Смотри… – Дик медленно провел пальцами по стеклу, не сводя взгляда с темнеющей на нем точки. Дерек, хмурясь вгляделся сам, и… пораженный, растерянный, вновь перевел взгляд на будущего капитана полиции.

      – Это… что, то, что я думаю?

      – Да, – Ричард сжал губы и, еще раз глянув за окно, приблизил лицо к стеклу, рассматривая небольшое отверстие в нем, – В него стреляли… Здесь? – он удивленно огляделся, – На кухне?..

      – Но он был в гостиной, когда я вошел, – молодой человек, сам начиная ощущать себя следователем, немного повернул голову, взирая на дырочку искоса, – Да и крови было много… Слишком много для одного пулевого ранения, если мои знания верны.

      – Стреляли через окно, – задумчиво отозвался Конте-младший, – Значит, бил снайпер. Однако, после выстрела, Доминик сумел добраться до гостиной и, если ты говоришь, что крови было много, был ранен еще раз… Вероятно, снайпер не был профессионалом, – он укусил себя за губу и неожиданно фыркнул, – Воистину, сегодня неудачный день для убийства! Уже второй везунчик, который выживает, имея огромное количество ран!

      ***

      Доминик Конте, чудом переживший сегодня жесточайшее покушение на свою жизнь и здоровье, лежал на больничной койке, среди паутины разнообразных проводов и трубок, и хрипловато дышал, иногда с небольшим трудом, но, к счастью, самостоятельно. Жизненно важные органы мужчины были, как это ни странно, практически не задеты, легкие, не взирая на несколько нанесенных в грудную клетку ударов острым металлическим предметом, предположительно, ножом, не пострадали и, в общем и целом, единственной его проблемой была большая потеря крови, которую, впрочем, уже восполнили переливанием. Его брат, сидящий рядом с опущенной головой и тупо созерцающий линолеум, устилающий собою пол, иногда вздыхал, дотрагиваясь до правой руки, перетянутой ниже локтя тугой повязкой. В голове его сейчас было пусто.

      Доминик в очередной раз вздохнул и, неожиданно сам для себя, приоткрыл глаза. Он был в сознании уже некоторое время как, но сил на то, чтобы подать признаки жизни, в себе не обнаруживал, поэтому предпочитал пока изображать полутруп, испытывая жгучее желание