День божьих коровок. Ольга Неподоба

но мой путь осветят луна и звезды, а если тучи скроют луну и звезды – мои глаза привыкнут к темноте, и я все равно смогу идти…

      – Какой же ты все-таки пафосный дурак! – расхохотался лукавый бес внутри.

      И добавил:

      – «Мой путь осветит луна… мои глаза привыкнут ко тьме…» Никто не может идти бесконечно. Ты устанешь и остановишься. А я тебя сожру. И никакие звезды тебе не помогут.

      – Может быть, – ответил я, – там и разберемся. А пока я буду идти.

      – Без цели и смысла?

      – Почему? У меня есть цель – сдохнуть только тогда, когда избавлюсь от тебя, чтоб ты скопытился с голодухи!

      – Вот про «скопытился» это ты в точку, копыта у меня есть. А остальное – бред.

      – Ну и ладненько, пойди травки пожуй, копытный, а мне пора.

      Я вставал рано утром, чтобы вечером засыпать быстрее, а не мучиться от бессонницы. Я просыпался, отжимался, подтягивался на турнике, обливался ледяной водой, чтобы «шкура дымилась», пил несколько чашек термоядерного крепкого кофе, потом курил, ел сыр, колбасу и хлеб, собирал себе обед на работу, брал пакет с мусором и относил к бакам, где почти всегда ошивался Креативный Бомж.

      С недавнего времени поселился у нас на районе, скорее всего в ожидающих сноса безлюдных серых домах, этот забавный бездомный. Был ли он действительно помешанный или изображал такового – то никому неведомо. Но если прикидывался блаженным, то весьма убедительно. Если бы этот бомж был обычным человеком, он наверняка стал бы каким-нибудь навороченным кутюрье, потому что, как бы это смешно не звучало, одевался он с большим вкусом и выдумкой. Понятное дело, все бомжи одеваются с помойки, но этот тип был явно одарен, выискивал действительно интересные «наряды» и носил их с настоящим великосветским шармом.

      Бомж был довольно молодой, с длинными волнистыми волосами, роскошной бородой. Последнее время он, например, носил вышитую «золотом» красную жилетку с бахромой, броский шейный платок, поверх серых штанов надевал ярко-желтые шорты, на голове носил тельняшку, лихо повязанную как бандану, и все это смотрелось очень стильно и интересно. Самое интересное, что он всегда был довольно опрятен, от него ничем дурным не пахло, а длинные волосы не казались давно немытыми. Как ему это удавалось – непонятно.

      Он ни к кому не приставал, не попрошайничал, просто бродил и разглагольствовал, закатывая глаза, то сам с собой, то с голубями на асфальте, то с облаками в небе. А еще он каждое утро сидел в позе лотоса возле мусорных баков, разворачивал кульки с мусором, глубокомысленно перебирал их до каждой бумажки и обертки, потом складывал все аккуратно обратно и брал следующий пакет.

      Я не мог не злиться на бедолагу, так как догадывался, что он разбирает и мои пакеты. Мне было неприятно, что кто-то любуется моим мусором, но ничего с этим не поделаешь, ибо это беззлобная игра отреченного от реальности ума. Да и я сам сейчас мало чем от него отличаюсь, безжалостно