Дневник Миры о войне. Амина Халыкова

продали-то, а ни денег, ни жилья я не получила. Документов-то у меня не осталось, и поделать ничего нельзя. Он сказал написать всё на него, мол, не будут с вами разговаривать, а я вам все сделаю. Сделал, видимо. Сказал, чтобы я переезжала, сказал куда. А туда, куда он послал меня ничего и не было-то. И осталась я с вещами на улице. Вот и живу не тужу, но только на улице. – надо быть бессердечным, чтобы не заплакать, а я и вовсе разрыдалась, будто бросили меня. Передать все, что я чувствовала очень сложно. Мне было обидно за мою баб Машу. Жалко её. Я удивилась, как она оставалась такой стойкой на протяжении этих двух лет. Хоть по ней и было видно, что голод отобрал у нее силы, было удивительно, как она вообще выжила. Меня распирал гнев на таких людей, как этот «пионер». Я хотела что-то сделать, во мне кипела энергия. При этом я понимала свою беспомощность и некомпетентность в таких вопросах. Самое главное, что я помогла Марье Андреевне сегодня. Я собиралась опекать её всю оставшуюся жизнь, но надо было что-то поделать с этой ситуацией.

      Удивительно. Как за такое короткое время совершенно чужой человек с улицы оказался мне таким родным. Не пойми меня неправильно, дорогой дневник, я люблю своих родителей, но теплоты и полного родства душ у нас не было. Не знаю почему. Может быть, я в школьные годы закрылась от них, может, они не проявляли должного внимания ко мне, и в ответ не проявляю внимания теперь я. Но одно в этот день я поняла точно, если я не исправлю отношений со своими родителями, то по какой-то игре судьбы, мои родители могут оказаться на улице. И если я не пойму ЧТО, то допущу такую же ошибку со своими детьми, и тогда уже я окажусь на улице в потрепанном пальто без пуговиц.

      Этой ночью я плакала. Много.

      День второй

      Я решила, что покончу с такой несправедливостью. Мое образование для таких целей не подходило. Искусствоведение. Я думала наш мир спасет красота искусства. Почему я так думала раньше? Даже не могу вспомнить. Для моих целей нужно юридическое образование.

      Слез как не бывало. Эта мысль просто выдернула меня из сна и… запах блинчиков. Что происходит? Я вскочила в полном недоумении, побежала на кухню и увидела бабушку Машу.

      – Проснулась наконец-то? А я решила приготовить, поблагодарить тебя за твою доброту.

      – Доброе утро, баб Маша. А вы чего так рано проснулись?

      – Я же уже старенькая, а старики всегда мало спят, – а я и не знала, – ты иди умойся и садись кушать, – сказать, что бабушка вызывала у меня недоумение, это ничего не сказать. Она так и излучала энергию. – Спасибо тебе, доченька, за приют. Но мне неудобно жить у тебя. Ты мне скажи, может я буду помогать тебе. Скажешь, что сделать, я сделаю. – опять слезы, а ведь только утро

      – Баб Маша, вы не беспокойтесь. Я сейчас без работы, так что у меня есть время позаботиться о нас. – Марья Андреевна посмотрела на меня с укором – а что я не так сказала?

      – Сейчас не то время, когда ты можешь сидеть дома сложа руки. Работать надо. Тем более профессия у тебя интересная. Ты можешь давать знания другим людям. И должна