Богиня прайм-тайма. Татьяна Устинова

и осторожно навел справки – с кем ему угрожает насмерть рассориться, если он пригласит Храброву на свой канал.

      – Да нет, старик, – сказал генеральный тоскливо. Он пил водку, и лицо у него было несчастным, как будто пить ему не хотелось, а кто-то нарочно в него вливал. – Ты не беспокойся. Политики никакой.

      – А экономика?

      – Что значит – экономика?

      – Ты сколько ей платил? Миллион долларов в год?

      – Ты что, старик, – обиделся продюсер, – у нас миллион сам знаешь кто получает…

      – Больше или меньше?

      – Да ладно, – окончательно оскорбился продюсер, – что ты, смеешься надо мной, что ли!

      Бахрушин не смеялся, но должен был выяснить все до конца. Алина Храброва, если бы только все сложилось, стала бы бесценным приобретением для канала – бесценным, но все же не на миллион долларов!

      – Если экономики и политики никакой, тогда что? Личная жизнь?

      – А вот тут я тебе, старик, ничем помочь не могу.

      Бахрушин смотрел, как генеральный морщится, опрокидывая в себя водку, длинно и продолжительно глотает и морщится еще больше.

      – Почему? Все так секретно? Или так… высоко?

      – Да я не знаю, правда, Леш! Вот те крест! – И продюсер размашисто перекрестился, покосившись на рюмку. – Из наших она ни с кем… не спит, это точно, я бы знал. Любовь-морковь если только на стороне какая-нибудь, не на работе. Говорят, муж ее кинул, или она его кинула, но вряд ли из-за мужа она стала бы работу менять…

      Конечно, быстро подумал Бахрушин, что там муж – работа, работа, работа страсть моя, как в пьесе Сергея Михалкова! Какой муж – или какая жена! – сравнится с ней!

      – А кто муж?

      – А никто. Бизнесменчик какой-то, что ли. Или журналистик, но не из наших.

      Бахрушин навел еще кое-какие справки, поговорил там и сям – и Алина уже полтора месяца работала в «Новостях» на втором канале.

      Алексей решительно не понимал, какое дело Паше Песцову, директору развлекательной дирекции, до Алины Храбровой?

      Погружаясь в пучину срочных бумаг, он мельком подумал, что сегодня должно быть «прямое включение» из Кабула – «прямое включение» его жены. Он только так и мог об этом думать – мельком.

      Когда же это кончится, черт побери все на свете!

      Никогда. Никогда.

      – Алексей Владимирович, Зданович на третьей линии. Поговорите?

      – Да.

      – Леш, привет.

      – Привет.

      – Мы сегодня даем Грозный или хватит Афгана?

      – Хороший вопрос, – пробормотал Бахрушин.

      Грозный или Афган? Там война и тут война. Там беда и тут беда.

      Только вчера на совещании в Минпечати всесильный, великий и могучий Дмитрий Юрьевич Потапов тихим голосом интеллигента и недотепы говорил о «балансе плохих и хороших новостей», о преобладании «чернухи», о том, что «народ устал» и ему, народу то есть, надо что-нибудь повеселее, поживее, полегче!.. Евгений Петросян и передача «Шутка юмора» – то, что надо! Только вот как это с информацией совместить,