Смерть и воскрешение патера Брауна (сборник). Гилберт Честертон

и… в тот момент, когда припер его к стене, он, как бы это сказать, сам… взял на себя функции правосудия…

      – Вы хотите сказать, что Даниэль Рок… – начал юрист.

      – Я хочу сказать, что Даниэль Рок умер, – подтвердил патер Браун. – Произошла отчаянная схватка, и Уилтон убил его.

      – Поделом негодяю, – проворчал мистер Гикори Крейк.

      – Трудно осуждать Уилтона за убийство такого злодея, особенно принимая во внимание тот факт, что это кровная месть, – поддержал дядюшку Уэйн.

      – Я с вами не согласен, – сказал патер Браун. – Хорошо разглагольствовать об этом, сидя здесь. Сейчас мы защищаем самосуд и беззаконие, но мы первые пожалеем, если нам придется отказаться от своих законов и свобод. Да, кроме того, логично ли оправдывать какими-либо мотивами убийство, совершенное Уилтоном, не справившись даже, не было ли у Даниэля Рока таких побуждений, которые могли бы послужить к его оправданию? Сомневаюсь, что Рок был заурядным убийцей. Возможно, это был маньяк, стоявший вне закона, бредивший чашей, требовавший ее с угрозами и убивавший только в борьбе. Обе его жертвы были найдены мертвыми в нескольких шагах от дома. Против поступка Уилтона говорит, прежде всего, то, что мы никогда не сможем выслушать Даниэля Рока и узнать его точку зрения.

      – Будет вам! Еще чего не хватало – слушать оправдания убийцы и шантажиста! – вскипел Уэйн. – Если Уилтон прикончил мерзавца, он сделал хорошее дело, и довольно об этом.

      – Вот именно, вот именно, – поддержал его дядюшка, энергично кивая головой.

      Лицо патера Брауна приняло еще более серьезное выражение. Он медленно обвел глазами собравшихся.

      – Вы и в самом деле такого мнения? – спросил он.

      Патер Браун вдруг вспомнил, что он англичанин, что здесь он на чужбине, среди чужестранцев, пусть даже и друзей. В груди у них пылали страсти, несвойственные его народу.

      – Хорошо, – со вздохом сказал патер Браун. – Вы, значит, решительно готовы простить этому несчастному его преступление? В таком случае я могу, не опасаясь за него, сообщить вам кое-какие подробности.

      Он неожиданно поднялся на ноги. И хотя никто не понял, с какой целью он это сделал, по спинам собравшихся пробежал холодок.

      – Уилтон убил Рока не совсем обычным способом, – начал он.

      – Как же он его убил? – резко спросил Крейк.

      – Стрелой.

      Сумерки сгущались. Дневной свет тускнел за большим окном внутренней комнаты, где был убит великий миллионер. Глаза всех собравшихся машинально повернулись к этому окну. Но никто не проронил ни звука. Наконец, Крейк произнес срывающимся, старческим голосом:

      – Что… что вы говорите? Брандер Мертон был убит стрелой… Тот негодяй… тоже стрелой…

      – Одной и той же стрелой, – объявил патер Браун, – и в тот же самый момент.

      Снова воцарилось молчание, тяжелое, напряженное молчание, потом молодой Уэйн начал:

      – Вы хотите сказать…

      – Что