Капкан для памяти. Алексей Михайлов

протягивая маленький букетик из серовато-белых стебельков с густыми укороченными кистями красивых малиново-розовых цветков. Пусть копеечник и не орхидея, но зато зундукский, между прочим – эндемик, растёт только на побережье Малого Моря и нигде больше на земле не встречается.

      – Вот варвар, взял такую красоту погубил, – успокаиваясь и разглядывая цветок, сказала смущённо Настя.

      – Ладно, надо поторапливаться. А то нерпа скоро приплывёт на обед.

      Ребята быстро собрали свои вещи, спрятали их среди валунов, присыпав на всякий случай мелкими камнями.

      Нырять решили у большой скалы: там от берега в море уходила каменная гряда, справа от которой был обрыв и отвесный уклон, слева – пологое песчаное дно. Получалось что-то вроде высокогорного плато, только под водой.

      Герман шёл впереди, девушка осторожно следовала за ним. Ребята знали, что в четырёх метрах от берега – обрыв, поэтому ступали очень осторожно. Остановившись, Настин спутник поднял руку вверх. Это был сигнал, что пришли и пора нырять. Немного помедлив, он прыгнул вперёд, следом нырнула и Настя.

      Подводный пейзаж Байкала нельзя было сравнить с морями тропических широт. Здесь ни коралловых рифов, ни ярких рыб, снующих в разных направлениях, не оказалось. Картина, представшая взору, не отличалась буйством красок. Вокруг – серое дно с зелёными, отдалённо напоминающими кораллы байкальскими губками, невзрачный вид которых ничуть не умаляет их роль: они день и ночь чистят воду озера, пропуская её через себя, как сквозь фильтр. По их ветвям ползали, а в толще воды и плавали, подгибая хвосты, рачки эпишуры. Настя периодически вздрагивала, когда кто-нибудь из этой живности возникал около стекла маски, проплывая прямо напротив её глаз. В этом месте всегда много эпишуры, привлекающей голодных бычков и голомянок. Рыба с удовольствием и без особого труда добывала себе лёгкую пищу, становясь в свою очередь тоже объектом промысла.

      Самый главный подводный охотник в таких местах один – байкальская нерпа. Именно на неё и хотели полюбоваться ребята.

      Они плыли вдоль каменной гряды на глубине около 10 метров, искали укромное место между камней, за которыми можно было укрыться. Наконец нашли выступ подводной скалы, похожий на балкон над пропастью. Справа скала уходила вниз, до дна – около 40 метров, слева – плавно переходила в плато, там была ровная песчаная плита. Настя и Герман затаились на выступе, хотя можно было и не прятаться: нерпа в подобных местах человека не боялась, подпускала к себе очень близко. Но это относилось только к подводным контактам. И не только потому, что тюлени могли считать себя хозяевами подводного мира, но и потому, что под водой на них никто не охотился.

      Яркие солнечные лучи свободно проникали на глубину благодаря ни с чем не сравнимой прозрачности воды. Нерпа не заставила себя долго ждать. Из байкальской бездны медленно и не спеша приближалось серое пятно. По мере сокращения расстояния между животным и людьми стало очевидно, что это достаточно взрослая особь. Длина её тела была примерно метра полтора, а солидные