Романтический поединок. Дэни Коллинз

она стояла за углом дома, где росли виноградные лозы, обеспечивающие особняку Мэй Чен в колониальном стиле определенное уединение.

      Теперь этот особняк принадлежит Габриелю.

      – Значит, вы живой человек, – сказал он.

      Хм, Габриель Дин – первый, кто заметил ее за двадцать два года существования.

      Лули пожала руку внуку Мэй, слегка поклонившись и пробормотав:

      – Сэр. – Ее сердце колотилось как сумасшедшее, а кожа покрылась холодной испариной.

      Не считая женатого дворецкого и садовников, она редко виделась с мужчинами. Особенно с такими, как Габриель. Его черные блестящие волосы были аккуратно подстрижены и уложены. Он был гладко выбрит и обладал потрясающе красивыми скулами, а его решительно поджатые губы были не такими полными, как у нее.

      – Как ваше полное имя?

      – Лукреция. Лукреция Круз.

      Он скользнул взглядом по ее светло-желтому хлопчатобумажному платью прямого покроя с плиссированной юбкой длиной чуть выше лодыжек и босым ногам в сандалиях. Горничные носили поверх платья фартук и выглядели опрятными и красивыми. Лули сожалела, что у нее нет дополнительной защиты в виде фартука, но даже он не скрыл бы ее красивой груди и округлых бедер.

      Габриель оказался выше ростом, чем она ожидала. Он вглядывался в ее лицо, которое, как она не сомневалась, его удивит. Дело не только в том, что ее кожа бледнее, чем у остальных. Она обладает европейским разрезом глаз, светло-каштановыми волосами и прямым изящным носиком.

      У Габриеля азиатский разрез глаз и серо-зеленые глаза. Она видела достаточно его фотографий и понимала, как он красив, но не ожидала, что от него будет исходить такая энергия власти. А следовало бы. Его бабушка была очень волевой натурой, но сила воли Габриеля едва не сбила Лули с ног, как только он вышел из машины.

      Лули не сразу высвободила руку после рукопожатия, поэтому повела себя неуклюже и глупо. Горничные будут смеяться над ней позже, но она не могла отказаться от возможности поглазеть на Габриеля.

      – Мы можем предложить вам напитки, сэр, – сказал дворецкий. – Ваша комната готова, вы можете отдохнуть.

      – Я здесь, чтобы работать. – Он посмотрел на переднюю часть дома. – Принесите кофе.

      – Конечно. – Дворецкий хлопнул в ладоши, отправляя персонал заниматься делами.

      Лули вздохнула с облегчением.

      – Лули, – произнес Габриель, поражая ее. – Покажите мне офис моей бабушки.

      Он говорил по-английски с американским акцентом, а не с британским, который она привыкла слышать и копировать. И махнул ей рукой, чтобы она присоединилась к нему, пока он поднимался по ступенькам.

      Лули заволновалась.

      Мэй относилась к ней по-особенному, но Лули не нравилось это привилегированное положение. Она не хотела подняться над всеми остальными сотрудниками.

      Кроме того, она не была готова признаться Габриелю в том, что она сделала.

      Лули постаралась дышать ровно и держать спину прямо. Она знала, что ей удается сохранять выражение лица безмятежным, а движения грациозными и