Служанка с Земли: Разбитые мечты. Сирена Селена

дом стоял на ушах, слуги перепроверяли каждое помещение в тот момент, когда я зашёл на кухню и остолбенел от открывшейся мне картины. Эллис преспокойно спала на кухонном стуле, положив голову на руку, а второй нежно и трепетно прижимала к себе Ладислава, улыбаясь во сне так, будто это её собственный ребенок. Детское одеяло было как-то необычно завязано на её плече и притягивало сына к её груди ещё ближе. Ребёнок причмокивал во сне и был явно доволен соседством с тёплым телом девушки. У меня моментально отлегло от сердца, когда я их увидел.

      Несколько минут зачарованно смотрел на эту мирную картину: беззащитная темноволосая девушка и трогательный крошечный малыш с такой же темноволосой макушкой, прижимающийся к девушке. Мне даже неожиданно подумалось, что Ладислав внешне куда как больше напоминает Эллис, чем свою родную мать. Было странно стоять и наблюдать, как эти двое спят вместе. В знатных и богатых родах дамы не встают по ночам к детям, не меняют марли, не кормят грудью, чтобы не портить фигуру, не сидят вот так вот на жёстком неудобном стуле, прижимая ребёнка к себе. На это всегда есть няньки, кормилицы, прислуга… Аристократки же отсыпаются, приходят в себя, занимаются своими делами и навещают детей лишь днём. Талисандра воспитывала Леандра до пяти лет, но даже у неё были слуги, и она проводила с сыном далеко не всё время. Адель же со своей постродовой депрессией совершенно не заботилась о Ладиславе, и сейчас я впервые увидел, чтобы женщина с такой неподдельной заботой и нежностью прижимала младенца к себе.

      Малыш громко завозился сквозь сон, Эллис машинально стала покачивать свою ношу, сонно приговаривая:

      – Т-ш-ш-ш, Славик, тише, тише.

      Ладислав не внял просьбе, широко распахнул карие глаза, и уже более требовательно заагукал.

      – Неужели снова есть хочешь? – почему-то улыбнулась служанка и потянулась за каким-то странным продолговатым предметом, лежащим на столе перед ней.

      Выглядел предмет достаточно опасно, а потому я отмер, стремительно пересёк кухню и крепко перехватил руку служанки за запястье, когда она уже занесла опасную вещь над лицом моего сына.

      – Что это такое? – требовательно спросил.

      – Что? – девушка сонно посмотрела, явно не узнавая меня, затем пару раз моргнула, и её взгляд приобрёл осмысленность. – Это кондитерский шприц.

      – Вы хотите отравить моего сына?! – я сдавил хрупкое запястье мерзавки ещё сильнее.

      Неужели за столь ангельской внешностью кроется тварь, задумавшая убить его ребёнка?

      – Пустите! Вы делаете мне больно! – сквозь зубы прошипела Эллис, гневно свергнув зелёными глазищами.

      – Вначале объяснитесь, что Вы делаете, – даже не думая её отпускать, процедил я.

      Вначале выслушаю, что какую околесицу она сочинит, а затем придумаю ей подходящее наказание.

      – Кормлю Вашего сына, разве не видно?! – раздражённо ответила девушка, попробовала высвободить руку, дёрнув на себя, но попытка оказалась тщетной.

      Её запястье было как минимум