Память пламени. Ник Перумов

тут не злиться? – Клинок мелькнул ещё раз и ещё, обратив падающий вниз разрубленный булыжник в пригоршню каменной пыли.

      – Мы победили, – напомнил Хедин, Познавший Тьму. Напомнил в бессчётный раз.

      Сквозь стрельчатые окна пробивался свет, свет не какой-то отдельной звезды, но самого Упорядоченного. Цитадель Хедина, так же как и погибший от рук Дальних замок, возвели на огромной скале, плавающей в бескрайнем океане Межреальности. Новый Бог всем прочим жилищам предпочитал именно такие – если не считать его скромного дома в Обетованном, неподалёку от источника Урд, но там Познавший Тьму останавливался, лишь когда требовалось какое-то вмешательство в дела подмастерьев.

      Многоцветный витраж изображал сошедшихся в смертельной битве дракона и единорога. Казалось бы, могучее крылатое создание, изрыгающее потоки истребительного пламени, легко возьмёт верх над белым тонконогим конём с золотистым витым рогом в середине лба, однако единорог держался молодцом. Придавив одним копытом чёрное драконье крыло к земле, он направлял свой рог прямо в разверстую пасть чудовища, и вокруг золотых извивов уже вспыхнуло радужное сияние, предвестник последнего смертельного удара.

      Сигрлинн, волшебница Сигрлинн в облегающем белом платье до пят стояла, замерев, перед витражом, вскинув левую руку и опираясь ею о край оконной рамы, правую, согнутую в локте, чародейка заложила за спину.

      – Никогда бы не подумала, что Познавший Тьму потерпит в собственном кабинете столь явную аллегорию Её поражения!

      – Подарок альвов, – с некоторым смущением буркнул Хедин. Прищёлкнул пальцами – в огромном камине забушевало пламя.

      – Интересно, кто же здесь единорог? – в голосе Сигрлинн прорезалось едва уловимое лукавство. – И кто дракон?

      – Давай ты у нас будешь единорогом, сестра? – выпалил Ракот, пряча чёрный меч в ножны. – Согласна? Будем считать это изображением твоей победы над Западной Тьмой вообще и брандейскими предателями в частности.

      – Не сердись. – Она качнула волной волос, оттолкнувшись от стены. – Не сердись, брат.

      – Как?! – вскинулся Ракот. – Как мне не сердиться, не яриться, не негодовать?! Какой-то смертный колдунишка… нас с Хедином… едва не…

      – «Едва не» не считается. – Сигрлинн остановилась рядом с кипятящимся Ракотом, коснулась его плеча. – Это не гладиаторские игры, где порой если бьются не до смерти, то считают удачные удары каждого из бойцов.

      – Как это «не считается»?! – возмутился бывший Владыка Тьмы. – Не надо повторять, что мы, мол, победили. Ещё раз, говорю снова и снова – какой-то смертный чародей нашёл способ заключить нас в… темницу, скажем так. И мы ничего не могли сделать!

      – Но мы сделали, – негромко возразил Хедин. – Ты сам и сделал. Ты и твой Ученик.

      Ракот недовольно дёрнул плечом.

      – А если бы Императора Мельина там не оказалось? Нас спас слепой случай, брат. Везение, сестра.

      – Нет, – покачала головой Сигрлинн. –