Besame mucho, клуша!. Анна Яковлева

и сказали, – выдохнула с облегчением Леночка. – Я-то думаю, что с вами та кое, как подменили человека. Она что, не приехала?

      – Лучше б не приехала.

      – Тогда что? – Леночка присела сбоку от стола и ждала объяснений.

      Поддавшись настроению, Крутов рассказал, как все было.

      Слушая шефа, Леночка достала из принтера чистый лист, вынула из органайзера остро отточенный карандаш и с самым серьезным видом делала какие-то пометки, а когда Крутов замолчал, пообещала:

      – Наведу справки об этой Ковалевой. Какие на ее счет будут указания?

      – Какие указания? – растерялся Крутов.

      – Создать невыносимые условия для работы, или для жизни, или для всего сразу? – Леночка смотрела на Крутова без тени улыбки.

      – Леночка, у тебя с головой все в порядке? – усомнился шеф.

      – А зачем тогда вы мне жаловались? – стебалась Леночка.

      – Я делился, а не жаловался. – Помощница своим чувством юмора не раз сбивала Крутова с толку.

      – А есть разница?

      – Конечно.

      – Какая, интересно?

      – Когда человек делится, он снимает тяжесть с души.

      – А когда жалуется?

      – Я не жаловался, – повысил голос Василий Васильевич, – и не надо передергивать.

      – Да побойтесь Бога, Василь Василич, кто это передергивает? Я стараюсь, стараюсь, – завела волынку помощница, – а жалуетесь вы, между прочим, от недостатка внимания. Вы бы женились, дядя Вася.

      Крутов с досадой хлопнул ладонью по пакету документов. Логика у Леночки какая-то своеобразная, наизнанку.

      – Не надо быть такой старательной, – попросил Крутов.

      – Вам не угодишь.

      – Не надо мне угождать!

      – А что надо?

      Василий Васильевич задумался.

      Не только ради старинного друга он терпел Леночку. Он терпел Леночку ради нее самой. Она была на своем месте. Несмотря на молодость и своеобразное чувство юмора, никогда ничего не теряла и не путала. Могла запросто набросать план выступления перед любой аудиторией. Делала подборку материалов, когда Крутов готовился выступать перед коллегами. Виртуозно собирала компроматы. Организовывала встречи с избирателями, покупала билеты, бронировала номера в гостиницах, отслеживала рейтинги. Что еще? Еще… держала в тонусе недевичьей проницательностью.

      – Найди середину, не впадай в крайности, – наконец посоветовал Крутов и вернулся к бумагам.

      Леночка бесшумно (еще одно достоинство) закрыла за собой дверь, но настроение у Василия пропало окончательно. Все из-за Ковалевой с ее этим степным пряным духом.

      На летучке, куда Лера шла в страхе и сомнении, подтвердились ее самые мрачные ожидания: Казимир развязал позиционную войну.

      Причем избрал самый недостойный способ – месть через профессию.

      Хотя разве месть бывает достойной? Если только у мушкетеров, но Валерия мушкетером не была, да и Казик не тянул ни на одного из бравой четверки.

      Поначалу все шло как обычно.

      Из закутка за шкафом Лера