Далеко от Земли. Галина Альбертовна Долгая

глазами веки, брови, сведенные постоянной тревогой, говорили о том, что прошло немало лет со времени последней записи. Что случилось? Почему Оби так давно не обращалась к своему видеодневнику? Нелли хотелось спросить. Она уже приоткрыла рот, но глухой голос Оби заставил ее замереть:

      – Я родила одиннадцать детей. Хуан ведет записи. Он строит родословные деревья. Он сказал, что я – родоначальница новой расы людей, которые будут жить на нашей планете долго и счастливо, если будут соблюдать его заповеди. Я – праматерь… Мое имя уже никто не произносит, даже он. Все зовут меня матерью. Сегодня моей первой дочке исполнилось двенадцать. Ее первым мужем станет Ганс.

      Оби уронила голову. Только ее поседевшая макушка вздрагивала на экране прядями волос.

      – Моя бедная девочка… Ганс… он… он мерзкий… самый мерзкий из всех…

      Оби подняла голову и закачалась, повторяя, как мантру, одну эту фразу:

      – Моя бедная девочка…

      По щекам Нелли потекли слезы. Вдруг резкий голос влетел в размеренную песнь матери. Нелли вздрогнула вместе с ней.

      – Открой! Открой, слышишь! Открой дверь!

      – Нет, нет, нет… я не хочу это видеть, я не могу видеть этот ритуал, не могу…

      Экран погас. Нелли остолбенело смотрела на него. В ее груди образовалась темная, безграничная пустота.

      – Сестренка, что с тобой? – за спиной раздался знакомый голос.

      Нелли нервно оглянулась. Жаргал стоял в отдалении, словно боясь приблизиться. За ним виднелись настороженные лица остальных ребят. Сердце сжалось. Нелли не могла понять, от чего оно болит. От страха за себя или от жалости за Оби? Но тут в ушах снова раздался подавленный голос:

      – Все, это мое последнее послание. Ничего уже не изменить. Ничего…

      Нелли случайно нажала на стоп-кадр и глаза, полные отчаяния, замерли на экране.

      Жаргал тоже увидел их.

      – Ты все просмотрела? Что она рассказала? Есть что-то интересное?

      – Интересное?!

      Нелли взволнованно оглядела ребят. «Кто из них Ганс? – мелькнула безумная мысль. – Где Хуан?..»

      – Я пойду… мне надо пройтись…

      Жаргал отступил назад, когда горячая ладонь девушки уперлась в его грудь.

      – Постой, ты куда? – Сашка кинулся следом.

      Нелли остановилась на пороге шлюзовой камеры, которой уже не пользовались по назначению. Она просто разделяла внутренний и внешний мир, как сени в избе. Сашка сделал шаг. Нелли сжала кулаки.

      – Нелька, ты чего?

      Знакомое «Нелька» подействовало, как пригоршня холодной воды в лицо. Нелли перевела взгляд с Сашки на Жаргала, с Жаргала на Влада. Все свои! Свои, надежные, добрые, умные ребята! Ее товарищи по работе, ее друзья в жизни. Нет никаких Гансов или Хуанов.

      – Ребята, мне что-то душно, – вымученная улыбка легла на сухие губы, – я подышу воздухом, здесь, недалеко. – Парни не спускали с нее глаз и молчали. Нелли тряхнула головой и тихонько рассмеялась. – Что вы уставились на меня, как на