Ледяные крылья. Олег Геннадьевич Фомин

блеснули на солнце как жемчуг.

      – Могу! Сам! – пролаял наемник.

      В доказательство клацнул челюстями, будто захлопнулся медвежий капкан.

      – Как хочешь, – сказал Эгорд.

      Хватка ослабла, плащ вора тут же оказался нанизанным на когти гнолла.

      Грива ощетинилась, плечи вздулись, морда вытянулась как на охоте, человек-пес потащил отчаянно сопротивляющийся груз широкими пружинистыми шагами, народ растекался словно масло перед острием раскаленного ножа, сабли на поясе позвякивали часто, хвост вилял как у верной собаки, хозяин которой зашвырнул в кусты палку.

      Позже осветленные и их спутница неспешно брели по рынку.

      Милита бороздила потухшим взором истоптанные камни мощеной дороги, Витор нес корзину с покупками, обнимал за плечи, утешал, ласково твердил, какая умница, как смело разговаривала с этим страшным мясником, а что кошелек украли – со всеми бывает, не застрахован никто, тем более, на рынке.

      Эгорд шагал вровень, голова была запрокинута, глаза щурились, помогало заклинание острого зрения…

      Под облаками изящно летели жрецы Светлого Ордена верхом на махаонах – гигантских бабочках с желтыми крыльями в черных узорах и ярко-синих крапинах. За крыльями тянулся шлейф золотой мерцающей пыльцы, та растворялась в воздухе, оседала на Старг невидимым туманом, который защищал горожан от болезней, излечивал тех, кто уже болен, ускорял заживление ран. Всадники виднелись белыми, трепыхающимися как пламя на ветру силуэтами. Просторные жреческие одежды отмечены гербом Ордена – солнцем с протянутыми руками вместо лучей. Эскадрилья летела цепью.

      Летуны возвращались в башню Светлого Ордена, та видна из любой точки города, даже далеко за стенами. Башня из белого камня, с гигантской резьбой, как посох для бога, на вершине – огромная световая сфера, будто солнце, но свет щадящий, как если на настоящее солнце глядеть сквозь черное стекло.

      Заклинание светового щита.

      Каждый жрец Светлого Ордена умеет окружать себя таким щитом. Конечно, менее мощным, соразмерным. А этот создан усилием всех жрецов, поддерживается источником энергии в его недрах. Световой щит защищает самое ценное, что есть в башне, освещает Старг ночью, внушает злодеям, что на них найдется управа.

      Милита более-менее освободилась от уныния.

      – А почему стражники не сидят в тюрьме, если заодно с ворами?

      – Других нет, родная, – вздохнул Витор.

      – А если поставить новых?

      – Ты видела нового. Видела, как вора защищал? Еще не понимает, что дозволено не все. А второй здесь давно, знает, с нами и Светлым Орденом лучше не связываться, уже не наглеет, закон нарушает изредка, когда совсем уж без посторонних глаз. А поставят новых – тем еще надо объяснять, чтобы не борзели, да не словами, а парой-тройкой наказаний. Трата времени. Пока дойдет, из-за них пострадают ни в чем не повинные.

      Милита вздохнула.

      – А нельзя поставить честных?

      Витор улыбнулся печально.

      – Честных мало. Везде честных не расставишь, приходится надевать такие вот красивые плащи, патрулировать огромные