Скромница для злодея. Сара Маклейн

повисли в воздухе, заполнив собой пространство. И тут у нее вырвался ответ:

      – Я хочу, чтобы он был мотыльком. – Дьявол убрал руку с ее плеча, и она остро ощутила потерю. – Я хочу быть пламенем.

      Он кивнул. Губы его изогнулись в улыбке, манящей, как сам грех, и без того темные глаза еще сильнее потемнели, и она подумала, что смогла бы хоть немного выйти из-под его влияния, если бы разглядела, какого они цвета.

      – Вы хотите соблазном привлечь его к себе.

      Вспыхнуло воспоминание – муж, отчаянно желающий свою жену. Мужчина, отчаянно желающий свою любовь. Страсть, которую нельзя отрицать – к женщине, обладающей бесконечной властью.

      – Хочу.

      – Будьте осторожны с соблазнами, миледи. Это опасное предложение.

      – Вы говорите так, словно сами все это испытали.

      – Потому что испытал.

      – К вашей цирюльнице? – Кто эта женщина – его жена? Любовница? Любовь? И почему Фелисити это волнует?

      – Страсть – вещь обоюдоострая.

      – Совсем не обязательно, – ответила она, внезапно почувствовав себя невероятно легко и уютно рядом с этим мужчиной, которого совсем не знала. – Я надеюсь в конце концов полюбить своего мужа, но не обязательно должна быть полностью поглощена им.

      – Вы хотите, чтобы поглощены были вами.

      Она хочет, чтобы ее хотели. Просто так, без причины. Она хочет, чтобы ее страстно жаждали.

      – Вы хотите, чтобы он влетел в ваше пламя.

      «Невозможно».

      Она ответила:

      – Когда звезды не обращают на тебя внимания, ты гадаешь, сумеешь ли когда-нибудь запылать ярко. – Мгновенно смутившись, Фелисити отвернулась, оборвав чары. Кашлянула. – Это не имеет значения. Вы не можете изменить прошлое. Не можете стереть мою ложь и обернуть ее правдой. Не можете заставить его хотеть меня. Даже если вы и впрямь дьявол. Это невозможно.

      – Бедная Фелисити Фэрклот так озабочена тем, что невозможно.

      – Это было вранье, – повторила она. – Я с герцогом даже не знакома.

      – А вот вам правда… герцог Марвик не будет отрицать ваше заявление.

      Невозможно. И все-таки какая-то крохотная ее часть надеялась, что он прав. Если так, она еще может их всех спасти.

      – Как?

      Он усмехнулся.

      – Магия дьявола.

      Фелисити вскинула бровь.

      – Если вы сможете это сделать, сэр, то заслужите свое глупое прозвище.

      – Большинство находят мое имя выбивающим из колеи.

      – Я не большинство.

      – А вот это, Фелисити Фэрклот, чистая правда.

      Ей не понравилось тепло, разлившееся по ее телу при этих словах, так что она его проигнорировала.

      – И вы сделаете это исключительно по доброте душевной? Простите, если я не поверю в это, Дьявол.

      Он чуть склонил голову.

      – Разумеется, нет. В моем сердце нет ни капли доброты. Когда все свершится и вы его завоюете – и разум его, и сердце, – я приду и возьму свою плату.

      – Полагаю, это то место в сказке, где вы сообщаете мне, что платой является мой первенец?

      Он засмеялся. Низким,