Обреченные стать пеплом. Anne Dar

страшное прошлое, не смотря на моё шаткое будущее, не смотря ни на что. И этим человеком будет он, Брэм Гир. Неидеальный, зато только мой, супергерой.

      …Выйдя из палаты Таши, я сразу же обняла Его – Он ждал меня у двери. Брэм и был моей гарантией того, что я не сорвусь и никакого рецидива со мной не случится, я же была гарантией для него: мы – тайное оружие друг друга в этой борьбе. Я косвенно пообещала Таше рассказать ей о нём позже, так как не хотела её напрягать своим счастьем, подозревая её предположительный разрыв с Дарианом. По той же причине я не заговаривала с ней о перенесенном ею выкидыше. Нам с ней ещё предстоит преодолеть в этой жизни очень много высоких планок, осталось только наверняка определиться с людьми, которые захотят и смогут нас страховать. Я с таким человеком определилась.

      Весь оставшийся день – первый день моей свободы и моей новой жизни – я хотела провести с Брэмом. Но для начала я хотела увидеться с Жасмин и Мией, и познакомить их с этим человеком невероятной моральной силы. Я ещё не знала, как именно пройдёт это знакомство, но я знала наверняка, что сегодня вечером я засну в своей детской комнате в обнимку с мужчиной, которого за эти долгие месяцы и бесконечные ночи, переполненные болью, надеждой и нежностью, полюбила больше себя.

      Глава 14.

      – Сегодня, вообще-то, первое июля, – значительно посмотрел на меня Робин.

      – И что? – непонимающе посмотрела на собеседника я.

      – Что может означать твоё кислое: “И что”? Первый день месяца – это стоит отпраздновать!

      – Правда стоит?

      – Если не это, тогда что?

      – Ладно, давай отпразднуем первый день месяца, – сдавшись, улыбнулась я, при этом согласно кивнув головой.

      – Отлично, зайду за тобой через час.

      Я посмотрела на настенные часы – они показывали ровно семь часов.

      – Хорошо, – согласилась я, хотя и не понимала, зачем откладывать празднование на целый час. Однако я была слишком счастлива узнать, что Робина всё ещё не выписали и, исходя из его слов, у нас ещё есть в запасе несколько дней до этого “радостного” события, так что прилив лёгкой радости в этот момент заглушил во мне и без того отсутствующее в моём нраве излишнее любопытство.

      Робин пришёл ровно через час – в восемь ноль-ноль.

      – Куда мы направляемся? – интуитивно перешла на шёпот я, наблюдая за тем, как Роб оглядывается и преждевременно заглядывает за повороты.

      – Выше, – коротко ответил он.

      – Выше? Но мы на десятом этаже: выше больше ничего нет.

      – А как же крыша? – игриво посмотрел на меня Робинсон.

      – Крыша? – кажется я почувствовала, как расширились мои зрачки.

      Больше мы не говорили, даже шёпотом, и мой хромающий шаг заметно ускорился, так как я реально начала бояться не успеть за своим проводником.

      Ещё пара поворотов, и мы оказались в неосвещённом закоулке с узкой лестницей, отделанной старой разбитой плиткой и новыми стальными