Времён связующая мысль. Юрий Бевзюк

разграбе общего достояния, – ворюга главного лишается: всерьез хоть чем-нибудь труждаться!.. Свое потомство же – грабежом даже… Над ним презренье нависает – и гнев неизбежный ограбленных масс, – и неминуемое воздаяние… …И если сам избегнет смертью воздаянья, его потомству праздному в любом разе не избежать… Неотвратима все ж таки расплата … (Ох, время паки мерзопакостное нам досталось … … но хоть не так, как отцам-дедам, кровавое) … 22.3.2011., 0.16

      Три легендарности ажна имел… (Ни от одной не богател – но обретал таки известность (местную) …И самая важная первая, с 15-ти по 17 лет: как «бога» комсомольского в школе, – вспоминали учителя, по меньшей мере, по прошествии десяти лет… Вторую приобрел я в универе… Схоласт осмелился Ефиценко (ф.128, слева) «пятерку» мне в зачетку сразу не занесть: заставил аж три ночи посидеть, – и прошерстить все три «Капитала» Маркса томища, дабы ляпы у корифея найти – и в морду сунуть обнаглевшему преподу… (марксосхоласту несчастному, давно уже покойному, общим с другом Валентином Рябцовым, то же фото: умер в сентябре года прошлого; приятелем Юра стал… через 15 лет после сего) … Он и пустил легенду эту обо мне по университету… Узнал сие через профессора международного права (уже покойного тоже) Михайлова, на десятилетии дочки Ирины Твердой (эту дочку до ее рожденья знал по ее матери драме: мой друг армейский, ее, наконец (о, тут целая сага! но в свое время и в другом месте) обрюхатив, испросил согласия на развод ради женитьбы на другой даме (неделю жил летом 78-го у них в Иваново, где он политэкономию преподавал, преподавала и она – лицом и не слишком красивая, но фигурястая, весьма характерная, сексуальная дама, его вторая жена) … Ирина готовилась на седьмом месяце беременности сдавать английский в аспирантуру в декабре 66-го в Москве Я зашел к ней на Миллионку, еще там теснились, давно уже снесенные, сплошь кирпичные дореволюционные трущобы (год назад, в конце декабря 65-го, прилетал мой армейско-политотдельский друг Конашевич и мы у ней долго беседовали); она вручает в слезах от него письмо, почерком весьма в конце неровным, – с просьбой дать развод: так захватила его в МГУ новая любовь («С глаз долой – из сердца вон») … Так вот, на десятилетие той самой дочки, – ну копия, копия Толика! – собрались юристы ДВГУ ее выпуска, – и я совершенно случайно, зайдя… почти через десять лет, уже собственный, второй уже, претерпев развод, – и надо же, прямо на именины этой дочки! Сидел рядом с лишь слегка знакомым проф. Михайловым, единственным приглашенным их преподавателем, – а бывших студенток-юристов, исключительно дам, было с десяток Наперебой они стали всякие хохмы вспоминать, молчал Михайлов И когда я потщился свое словечко вставить, сказал Михайлов: «А Вы помалкивайте: Вы тоже личность легендарная» – «Как это?» – «Вы единственный прочитали всего Маркса» – «Да нет, я всего лишь три тома „Капитала“ с пристрастием за три ночи и дня перелистал …и что-то семь нашел