В ожидании полнолуния. Женский роман с мужскими комментариями. Лариса Королева

полетел, так пусть раб Божий такой-то летит ко мне на крыльях любви. Как буквы горят, так пусть сердце его пылает»… Так моя мама делала, когда отец долго не возвращался.

      Удивительное дело, до чего сильны народные суеверия! Их не победить ни временем, ни насаждением христианской веры, ни костром инквизиции. Подобные заклинания я встречал в книгах древних славян, которые обычно обращались за исцелением, предсказанием и любовным приворотом к кудесникам и волхвам. Схожие тексты встречаются и в средневековых разрядных книгах, где розыскного дела мастера описывали этапы своей борьбы с колдовством и ведовством.

      Но даже цари, казнившие своих приближенных за порчу, наведенную на семью помазанника Божьего, в лихолетье и сами обращались к нечистой силе за предсказаньем и подмогой. И в боярских палатах, и в крестьянских избах женщины твердили: «Как в зерцало на себя гляжусь-любуюсь, так пусть милый мой на меня не наглядится, не налюбуется»… А потом, готовясь предстать перед палачом, ворожеи наговаривали на воск: «Как в земле мертвые не слышат ничего, так и я бы не слыхала жесточи и пытки». Их сжигали, а дочери и внучки передавали волшебные заклинания из поколения в поколение. И вот оно, сегодняшнее ведовство!

      – И что, помогало?

      – Нет, – смеётся баба Вера, щуря свои хитрые глаза неопределённого цвета, – не шибко помогло. Батя наш всё пил да гулял, а матери грозился, что во сне отрубит ей топором голову. Она его и прогнала. А потом он уехал в город, женился на другой. Хорошо жили, богато, дочку родили, дом построили…

      – И что?

      – А ничего. Однажды ночью взял да отрубил жене топором голову.

      – Вот ужас-то, – выдохнули мы с Алесей и засобирались.

      Ужас – это не кадры из фильмов Хичкока. Это то, что происходит или может произойти с каждым из нас в любую минуту.

      Дома меня, как обычно, ждала гора грязной посуды. Вопрос, почему её хоть раз не может вымыть мой муж, является чисто риторическим. Скандалить было лень, и я принялась за кастрюли и сковородки. Димка вышел во двор, и через минуту оттуда донёсся пронзительный детский крик. Мы с Андреем мгновенно выскочили во двор, причём оба босиком. Но кричал не Дима. Наш сосед по двору Толик таскал за волосы свою жену. Неля извивалась на земле и визжала своим детским голосочком:

      – Пусти, скотина, всё равно уйду! Гад! Пьянь! Тварь!

      Мы с Андреем кинулись их растаскивать, и тут же сами оказались на земле. Клубок из наших тел катался по двору, Андрей никак не мог оттащить Толика от Нели, потому как наш сосед был худ, но жилист, а в пьянке силён и очень последователен: уж если схватился за что – будет держать, как бульдог, не отцепишь. Когда же нам всё же удалось освободить Нелю, та бросилась бежать из двора, а через пару минут – и Толик за нею, дольше мы его продержать не смогли. Перепуганный наш сын стоял рядом с матерью Толика, бабой Варей, как все её называли.

      – Что случилось-то, баб Варь?

      – Да что случилось, Дашенька? Всё