Бабушкин внук и его братья. Владислав Крапивин

знаю. Имя как имя. Обыкновенное.

      – А мне мое нравится. Знаешь, почему?

      – Не знаю…

      – Потому что из него нельзя сделать пренебрежительное. Нину можно назвать Нинкой, Свету – Светкой, ну и так далее. А Настю как? «Настька» – это трудно выговаривается.

      – Можно просто «Наська», – не удержался я.

      – Не смей! – она дурашливо толкнула сандалеткой мою кроссовку. – Не вздумай называть меня Наськой!

      – Слушаюсь, ваше благородие… – Мне стало гораздо свободнее. И я решился: – Вообще-то меня иногда зовут Алька. Ребята… Ну, друзья-приятели…

      Она не удивилась. Сказала просто:

      – Да? Вот и хорошо.

      Я опять повозился и поглядел на ноги. На свои, а потом и на Настины. На черные лаковые сандалетки и тугие белые гольфы. Она была в коротеньком клетчатом платье, а коленки – твердые и блестящие, как бильярдные шарики из слоновой кости… Я вдруг испугался, что она проследит мой взгляд, закашлялся, закрыл парту.

      Настя опять шепнула:

      – А мне одиннадцать будет только в октябре. Пятнадцатого.

      – Значит, ты еще маленькая.

      – Подразнись, подразнись…

      Дора Петровна громко сообщила:

      – Беседовать перестали. Вздохнули, сосредоточились… – Класс старательно завздыхал. – Достали тетрадки по русскому языку. Не будем отступать от традиций: сейчас короткое сочиненьице о каком-нибудь интересном случае из летней жизни…

      – У-у-у!!

      – Понимаю. «У» – тоже традиция. Каждый год…

      – Времени же мало!

      – Я сказала: сочиненьице. На страничку, не больше. Как заметка в стенгазету…

      Я это дело предвидел. Так и в гимназии бывало. Только придешь – и сразу: «Пишем! Тема «Как я провел лето»!»

      Поэтому я прихватил листок с прошлогодним сочинением. Про то, как однажды вечером я и Вовка – мальчик с соседнего садового участка – увидели над лесом НЛО. Большой светящийся шар. И Вовкин пес увидел. И завыл – то ли от ужаса, то ли от восторга. А потом он долго ходил за нами и тыкался в нас холодным носом. Кажется, спрашивал: что же это такое было? А мы сами не знали. Ведь природа НЛО до сих пор неизвестна… С той поры пес каждый вечер садился у калитки и смотрел в сторону леса. Наверно, ждал, не появится ли светящийся шар снова. Может быть, в собаке проснулась тоска по космосу. Ведь имя у пса было как у самой удаленной от Земли планеты – Плутон.

      Сейчас я скатаю свое гениальное творение в новую тетрадь – и никаких проблем. А у Пшеницыной, видать, были проблемы. Она сморщилась, как обманутая мартышка.

      – Я ничего-ничегошеньки интересного не могу вспомнить.

      – Придумай что-нибудь.

      – Я бестолковая.

      Ах, как приятно быть рыцарем-спасителем. Я положил листок ей на колени.

      – Скатывай. Только меняй мужской род на женский. Не «я увидел», а «я увидела» и тэ дэ.

      – Ой, Алька… Вот спасибо-то.

      – На здоровье. Ты же сама сказала, что среди мальчишек встречаются люди.

      – Конечно…

      На рассохшейся парте