В храме Солнца деревья золотые. Наталья Солнцева

он вам ответил?

      – Ничего. Он раскричался, что никто не смеет вмешиваться в его дела, обвинил меня во всех смертных грехах и перестал разговаривать. С тех пор у нас чисто официальные отношения. Откровенно говоря, я думал, Данила остынет, поймет, что не прав, и все наладится. Но… мои надежды не сбылись.

      – Господи! – Машенька нервно сплела пальцы в замок. – Может быть, Ревина шантажируют? Кто-то вымогает у него деньги?

      Гость скептически пожал плечами.

      – Все возможно в нашем суетном мире. Если даже и так, Данила должен с кем-то поделиться своими проблемами. Мы ему не чужие. Поговорите с ним. Возможно, вам он откроется… в отличие от меня.

      – Ой! – Машенька махнула рукой. – Вряд ли. Ревин и раньше дома не особо распространялся о делах, а теперь и вовсе…

      Она сообразила, что сболтнула лишнее, и прикусила язык. Но было поздно.

      – Что? – так и вскинулся Холмогоров. Его длинный тонкий нос задрожал, словно почуял запах добычи. – Вы тоже заметили перемены в Ревине? Не скрывайте от меня ничего, прекрасная Мария. Поверьте, речь идет о судьбе фирмы, а значит, и нашей с вами судьбе. Ведь вы уже привыкли не отказывать себе ни в чем, жить вольно и беззаботно! Вас не шокирует перспектива снова оказаться на дне?

      – Так сразу и на дне! – возмутилась Машенька. – Вы, Геннадий Алексеевич, явно сгущаете краски.

      – Допустим, – согласился он. – Но только самую малость. Фирма на грани краха. Если мы вовремя не рассчитаемся с кредитом… придется свертывать производство, продавать недвижимость, расторгать контракты с иностранцами. А они не любят упускать свою выгоду. Предъявят такие неустойки, что мало не покажется. И вообще…

      – Вы же говорили, денег хватит! – перебила его Ревина.

      – Говорил. Но вчера… Даниил Петрович обмолвился, что ему снова нужны деньги. Весьма приличная сумма. Где прикажете их доставать? Опять снимать со счета? Это смерти подобно. Продать часть акций?

      – У-у нас есть загородный дом…

      Холмогоров захохотал, запрокинув лысеющую голову. Кадык на его тощей шее ходил ходуном.

      – Развеселили вы меня, прекрасная Мария, право слово, развеселили. Загородный дом! Вы хоть понимаете, какая сумма вдруг понадобилась вашему супругу? Ха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха…

      Холмогоров, так ничего не добившись от нее, ушел.

      Машенька, оставшись одна, взялась за голову. Того, что рассказал финансовый директор, она никак не ожидала. Его гомерический хохот все еще стоял у нее в ушах…

      Глава 6

      Февраль в Москве выдался холодный. Ночами завывали вьюги, терлись ледяными боками о стены домов, бросали в окна снежную крупу.

      Ангелина Львовна с трудом заставляла себя ходить на работу. Пришлось достать из шкафа тяжелую длинную шубу с капюшоном, чтобы спастись от мороза.

      – И как это чукчи живут на своем севере? – недоумевала она.

      – Чукчи одеваются в оленьи шкуры, – глубокомысленно изрекал Самойленко. – Причем сами их выделывают. У них одежда легкая, как пух, и непродуваемая.

      Два раза в неделю, по утрам,