Ампирные спальни. Брет Истон Эллис

закуриваю. – Продюсер и режиссер почему-то решили, что сами не справятся. Вытащили меня. Творцы, – делаю глубокую затяжку. – Бред, в общем.

      – А по-моему, не бред, – говорит Джулиан. – Значит, с тобой считаются, – останавливается, словно ища слова. – Я бы к этому так легкомысленно не относился. Ты же еще и продюсер, а значит…

      Не дослушав, перебиваю:

      – Тебе-то что с этого?

      – Ничего, просто большое дело…

      – Какое дело, Джулиан? – говорю я. – Что тебе с этого? Обычный фильм.

      – Для тебя, может, и обычный.

      – В смысле?

      – А для кого-то необычный, – говорит Джулиан. – Для кого-то это шанс.

      – Вон оно что. Давно с вампирами не общался?

      В зале ресторана пианист играет джазовые импровизации на тему рождественских гимнов. Концентрируюсь на них. Я уже в отключке. В мертвой зоне, из которой меня не выманить до утра.

      – Как там дела у твоей девушки? – спрашивает он.

      – У Лори? В Нью-Йорке?

      – Нет, той, что здесь была. Прошлым летом, – выдерживает паузу. – Актрисы.

      Надо бы потянуть, но не получается. Бросаю буднично:

      – Меган.

      – Меган, – повторяет он, точно припоминая имя. – Вот-вот.

      – Понятия не имею.

      Я поднимаю бокал и встряхиваю лед.

      Взгляд Джулиана невинен, брови слегка на взлете. Не иначе чем-нибудь сейчас огорошит. Вдруг понимаю, что однажды на этой террасе, за этим же столиком, я сидел с Блэр – так давно, что, кажется, в другой жизни, о чем вряд ли бы вспомнил, если бы мы не встретились с ней сегодня.

      – Опять уходим от темы, Джулиан, – говорю со вздохом. – Пойдешь на третий заход?

      – Слушай, тебя тут давно не было…

      – Почему ты вообще о ней спрашиваешь? – говорю, свирепея. – Мы тогда не общались.

      – Ты чего? – удивляется он. – Мы виделись прошлым летом.

      – Кто тебе сказал про Меган Рейнольдс?

      – Не помню. Кто-то. Что ты ей помогаешь… протежируешь…

      – Я ее дрючил, Джулиан.

      – А она сказала, что…

      – Плевать, что она сказала, – встаю. – Все вранье.

      – Сядь, – вкрадчиво говорит он. – Не вранье, а шифр.

      – Вранье! – рычу, вдавливая окурок в пепельницу.

      – Просто особый язык, который надо освоить, – говорит он. И потом заботливо: – Сядь и закажи кофе – бодрит. – Пауза. – Чего ты злишься?

      – Я пошел, Джулиан. – И действительно начинаю двигаться к выходу. – Как обычно, пустая трата времени.

      Синий джип следует за мной от отеля «Беверли-Хиллз» до того места, где я выхожу из такси напротив комплекса «Дохини-Плаза».

* * *

      За семь часов моего отсутствия в квартире произошли неуловимые изменения. Звоню консьержу, стоя над письменным столом в кабинете. Компьютер включен. Уходя, я его выключил. Смотрю на стопку бумаг рядом с монитором. Когда консьерж берет трубку, смотрю на нож для вскрытия конвертов, лежащий поверх стопки. Уходя, я убрал его в верхний ящик стола. Разъединяюсь, ничего не сказав консьержу. Иду по квартире, спрашивая: «Кто здесь?» Наклоняюсь над кроватью в спальне. Провожу рукой по покрывалу. Чужой запах.