Мертвые воды Московского моря. Татьяна Гармаш-Роффе

в дом запросто, иногда и без звонка. Особенно двое. По моей памяти, они о наличии диабета у Афанасия знали, но вряд ли в подробностях. В подробностях разбиралась как раз его секретарша – ведь Афанасий был вынужден делать себе уколы и на работе. Но зато она в дом вхожа не была.

      Весело. У каждого по кусочку возможностей. Впрочем, если компаньоны Карачаева и не разбирались в подробностях, то могли легко восполнить недостачу знаний. Интернет, знакомые врачи – сумел же детектив просветиться за каких-то пару-тройку дней!

      – Вернемся к Кеше. Мог ли он, с вашей точки зрения, надеяться на дядино наследство?

      – Раньше мог, – ответила Ляля. – И даже надеялся, причем очень сильно. Я почти физически чувствовала, как Кеша боялся, чтобы Афанасий на мне не женился. Ведь в этом случае я бы стала законной наследницей.

      – А завещание?

      – Афанасий суеверно относился к этому. Ему казалось, что если он напишет завещание, то словно смирится с идеей смерти. А он смиряться не хотел… Я давно заметила, что люди с серьезной хронической болезнью – неважно какой – намного острее воспринимают жизнь, чем здоровые. Последние живут без оглядки на смерть, зато «хроники» постоянно, ежедневно уворачиваются от ее зазывно распахнутых объятий. И потому никогда не забывают, что жизнь – это эксклюзивный дар Случая, благодаря которому каждый из нас появился на свет. Даже если поверить в реинкарнацию, в последующие рождения, все равно вы в следующий раз воплотитесь в иной оболочке… Поэтому каждое существование уникально: оно «здесь и сейчас». Другого такого не будет. В силу этого мироощущения Афанасий был человеком жадным до жизни – и потому так и берег свое здоровье, не ленился делать все необходимое, чтобы находиться в отличной форме.

      – Понимаю… Из этого следует, что завещание он, скорее всего, не написал?

      – Скорее всего, нет.

      – Ладно. А почему вы сказали, что Кеша «раньше мог» надеяться? Теперь не может?

      – Потому что у Афанасия появилась дочь.

      – В каком смысле «появилась»? Родилась? Но вы как-то упомянули, что она переехала жить к отцу…

      – Давайте встретимся, Алексей. На Пушкинской, в пять, – вас устроит?

      Кису показалось, что шпоры на семимильных сапогах тихо зазвенели. Он прилетел на встречу на пятнадцать минут раньше срока, но и обязательная Ляля пришла на пять минут раньше. Сегодня она была в зеленом, и зеленый цвет ей тоже почему-то не шел.

      Они нашли кафе, где галантный Кис заказал для нее капуччино и пирожное, себе эспрессо и принялся слушать, ловя каждое слово.

      …Яна – ее зовут Яна – появилась в жизни Афанасия неожиданно. До этого была другая дочь, которую звали Ася, – разводясь с женой, Афанасий оставил пятилетнюю девочку у себя. «Что ты можешь дать ей? – говорил он жене, которая возвращалась в свою родную Вятку. – Оставь ребенка мне – я ее выращу, не беспокойся. Девочке будет лучше в Москве!»

      Ему тогда было всего двадцать пять, но он уже чувствовал, что многого добьется в жизни. Афанасий был очень честолюбив,