Vidriera rota III. José Antonio Gracia Ginés

генацвале, попробуй мои хинкали! Не обижай старика отказом, порадуй меня заказом!

      Эмиль приветливо улыбнулся и вошел в прохладное помещение, наполненное запахами кинзы, лука и аджики.

      Глава 2

      Стройный пожилой мужчина в безукоризненно белом поварском халате и очках проводил Эмиля к столику и вручил меню.

      – Ты мой первый гость сегодня, – сказал он. – Если закажешь хинкали, хачапури дам бесплатно.

      – Буду очень рад, – кивнул Эмиль. – С бараниной, пожалуйста.

      Старик исчез за дверью с цветным стеклом, но уже через пару минут появился снова, на сей раз с подносом.

      – Пить что будешь? Хванчкара, киндзмараули?

      – Э… Я вообще-то как бы… Тем более, утром, – растерялся Эмиль.

      – Вах, что ты говоришь, какое утро? Время обедать! А за обедом стакан доброго вина – это как поцелуй любимой. Но как хочешь. Тебя, кстати, как зовут?

      – Эмиль.

      – Э… Татарин? Нет? А, да какая разница! Будем знакомы. Тариэл.

      – Ого, – Эмиль вскинул бровь. – Это… На эльфийском?

      – На грузинском! – громко и с достоинством воскликнул повар. – Означает «царь-герой». Ну, конечно, царь я только в этом заведении, а героем и совсем никогда не был, но зато всякий в этом городе знает, что у Тариэла всегда есть, чем спастись от голода, и всегда наготове графин «Киндзмараули». А ты как здесь оказался?

      – Просто приехал пожить немного. Море, горы…

      – Турист, – понимающе кивнул старик. – А где остановился?

      – Неподалёку от рынка, в частном доме полуподвал снимаю.

      – Там многие так делают, да. Лучше, чем в гостинице. Давно приехал?

      – Позавчера. И ничего не успел за это время, только погулял по рынку, посидел на берегу, поболтал с цыганкой и заблудился в городе.

      – У нас легко потеряться, – усмехнулся Тариэл. – Город старинный, улицы запутанные. Но тут через пару кварталов есть местечко, обзорная площадка такая. Весь склон видно, как на ладони. А один раз увидишь – поймёшь, и уже не заблудишься. Как выйдешь, направо по перекрестку и через два светофора налево, вдоль зеленого забора. Да, спросишь. Её все знают. А у кого остановился, кстати, скажи?

      – У Нонны Михайловны, – ответил Эмиль после некоторого колебания. – Знаете?

      – Вах, как не знать? Хорошая женщина, очень душевная! У нее сын военный, не поймёшь, где живет. То в Краснодаре, то в Пензе, то ещё куда его занесет. Вот она и ищет постояльцев, чтобы не скучно было. Вай, хинкали! Ох, заболтался я тут с тобой!

      Старик лихо вскочил из-за стола и снова исчез за белой прозрачной дверью. Эмиль медленно прошёлся взглядом по убранству кафе. Занавески на небольших окнах, скатерти, посуда – всё сияло чистотой и свежестью. Даже картины на стенах выглядели так, будто их только что вымыли. На всех столиках стояли глиняные подставки с белоснежными салфетками и сверкающие пузатые солонки. «Блин, как в музее, – подумал Эмиль. – И он один всё сам делает!»

      Оказалось, что старик унёс