Европейское турне Кирилла Петровича. Михаил Александрович Елисеев

указал на дверь:

      – Месье Шаплен желает вас видеть.

      Наконец-то Кирилл Петрович очутился в самом сердце дирижабля, откуда несколько человек управляли этим гигантом небес. Здесь было всего два пульта управления, ощетинившиеся множеством рычагов и длинными трубками с аналоговыми циферблатами, измеряющими давление в котлах. Четвёрка мужчин, стоявших прямо перед пультами, даже не удосужилась посмотреть на него, погружённая в свою работу.

      Один из мужчин, с густыми светлыми усами, повернулся к нему. Первоначальная жёсткость, с которой он видимо, приготовился вести с ним разговор, внезапно сменилась приятной улыбкой. Он подошёл к Кириллу и коротко кивнул головой:

      – Капитан Филипп Шаплен, к вашим услугам.

      Кирилл Петрович был удивлён столь обходительному тону, и тоже представился капитану.

      – Вы хотели что-то спросить?

      – Э-э… да… видите ли…, – Кирилл не знал, с чего начать, – Мне сообщили, что вы уже в курсе того, что случилось с комнатой отдыха. Мне следует признаться, что это моя вина…

      – Так это были вы?! – капитан усмехнулся в усы, – Я так и знал, что произойдёт нечто подобное, как только мне сообщили о том, что вы подниметесь на борт.

      Кирилл нахмурился:

      – Кто сообщил?

      Капитан окинул взглядом помещение и, предупредив, что отлучится на минуту, вышел с Кириллом в небольшой тамбур, соединявший капитанский мостик с коридором. Взмахом руки он отправил бывшего там офицера в гондолу. Теперь они остались наедине.

      – Сообщило ваше… э-э-э… начальство. Мне сказали, что вы будете сопровождать некоего русского ученого, и я должен всячески способствовать тому, чтобы этот перелёт был для вас двоих приятным во всех смыслах.

      – То есть вся та секретность, которую я нагонял на нас…

      Филипп Шаплен снова усмехнулся:

      – Не все, но многие наслышаны о ваших… приключениях. О вас говорят на каждом углу, что вы едва ли не Спаситель Российской Империи. В лицо вас, конечно же, знают единицы, но имя – ИМЯ! – знают все. Поэтому, как только мне сказали – КТО полетит со мной, то я… я…

      Не найдя более слов, капитан так крепко пожал ему руку, что у Кирилла затряслась голова.

      – О стекле не беспокойтесь! В Париже его легко заменят на новое! – Он махнул рукой в сторону, – И если уж это единственное происшествие, которое произошло с вами, то я думаю, что мы можем замять это дело… например, списать всё на зазевавшегося в полёте гуся. Вы согласны?

      – Боюсь, вы не знаете подробностей того, почему стекло в комнате отдыха разбилось.

      Стараясь не упустить ни одной детали, Кирилл Петрович рассказал капитану о его «свидании» с незнакомцем, последующей драке и взрыве за бортом.

      – Поначалу я решил, что таким образом пытаются избавиться от моего спутника…

      – Слишком рискованно, так как помимо вашего учёного погибли бы и остальные пассажиры. Да и сам диверсант тоже. Подобного вида способ устранения – чистой воды самоубийство для него!

      Кирилл тяжело вздохнул. Вот уже второй человек за это утро высказывает логичную мысль,