Sex Only. Ашира Хаан

глубина, хуже не становится. Наоборот, на фоне пыльных листьев и грязного бока автобуса, сапфиры сверкают как инопланетный артефакт.

      Возвращаюсь на свое место ошеломленная и сбитая с толку. Мне есть о чем подумать. Может быть, это ошибка? Перепутали с другой туристкой, которая их купила. Мы, белые, все на одно лицо. Тогда за ними еще приедут, и я верну.

      Или это все же… он?

      Подарок?

      Оплата?

      Мой мозг так кипит, что я даже не замечаю обратной дороги.

      В конце концов мне приходит в голову дикая мысль, что это попытка переправить через меня наркотики. Или контрабанду?

      Но что мне с этим делать? Через границу везти страшно. Наркотиков в такую коробочку много не спрячешь, но вот вариант контрабанды более реален. Просто забыть в отеле при отъезде?

      В номере я сначала прячу коробочку в ящик стола – но там могут украсть.

      Потом перепрятываю в чемодан – но это значит, что я приняла подарок. В итоге запираю в сейфе и на некоторое время успокаиваюсь.

      Стук в дверь номера.

      Опять.

      Нет, теперь вы меня не проведете. Я прижимаю вновь бешено колотящееся сердце и иду открывать, ожидая увидеть горничную или работников ювелирного завода с извинениями и уверениями в ошибке.

      А вижу – его.

      Он делает стремительный шаг внутрь, захлопывает за собой дверь ногой, подхватывает меня под бедра, сажает на стол и, глядя своими невозможными сапфировыми глазами, шепчет:

      – Я все эти дни думал, какая ты на вкус!

***

      Хвала тебе, боже, за то, что на море я ношу платья!

      Он стаскивает с меня белье, раздвигает ноги и жадно присасывается к клитору, так что я не успеваю даже ахнуть. И потом тоже не успеваю, потому что это в голове у меня вертятся глупые мысли про то, что я даже не успела возбудиться, что я так с налету не могу, что стресс не способствует оргазму, а вот между ног уже давно пожар и наводнение одновременно.

      И все, что я с этим могу поделать – вцепиться пальцами в седые волосы, уложенные когда-то в безупречную прическу, закрыть глаза и кончить. Примерно пять раз – или шесть – до того момента, когда я начинаю дрожать, а он наконец выпускает меня.

      Отстраняется, охватывая взглядом, снимает со стола и переносит на кровать. Я цепляюсь за его шею, вдыхаю запах лайма и дерева, и кажется меня накрывает афтершоками. Ну не может же быть, чтобы я получила шестой или седьмой оргазм просто от запаха? Он отстраняется, стаскивает пиджак, снимает галстук, начинает расстегивать рубашку, не отрывая взгляда от моих раздвинутых ног.

      – А где твои очки? – почему-то спрашиваю я. Я помню, у двери он еще был в них, а потом… не помню.

      Он усмехается, поднимает уже брошенный на пол пиджак, достает их из кармана и надевает. А рубашку наоборот снимает, вслед за ней брюки, трусы, носки, очень быстро, но четко и аккуратно. И даже не забывает достать презерватив из заднего кармана.

      – Подожди! – говорю я, когда он стягивает платье с моего плеча и высвобождает грудь. Его губы замирают в миллиметре