Чёрно-белые мечты. Лея Палмер

легкие, не давая вдохнуть. Трещины на сердце заныли и рассыпались новыми осколками в самые глубины моего разрушенного мира. Спустя много лет, я вновь испытала это чувство. Чувство, когда тебе разбивают сердце без слов.

      4

      Если в момент разбитого сердца я думала, что хуже быть не может, то сейчас понимала, что ошибалась. Среди студентов нашей кафедры пошел слух, что некая студентка встречается с преподавателем, причем под удар становился именно Марк Михайлович. В конце недели его вызвал заведующий кафедрой и после недолгого разговора, он пришел на пару хмурый, как и всегда теперь. Дав нам задание, он молча сидел в телефоне, а потом проверял наши решения, не говоря ни слова больше. Однако после разговора с заведующим, слухи начали сходить на «нет», студенты между собой говорили, что это все не имеет никаких оснований, потому достаточно быстро забылось, и эта тема лишь изредка всплывала в нашей и параллельных группах.

      Только меня это не волновало. Самая большая боль началась после того случая с телефоном в аудитории. Я думала о том, что случилось бы, не забудь я выключить звук. Возможно, все осталось бы как прежде и мне не пришлось переживать все эти ужасные эмоции: каждый день плакать навзрыд, возвращаясь к себе на квартиру, а поутру умывать опухшее от слез лицо, вытирая вновь подступающие порывы отчаяния.

      Как только я пришла в себя от потрясения, то сразу написала Марку Михайловичу с огромным желанием объясниться и попросила о встрече тет-а-тет, но получила очередной удар. Когда я написала огромное сообщение и нажала на «отправить», передо мной выплыло ужасное предложение: «Данный пользователь добавил вас в черный список».

      Сердце вновь ухнуло в пятки.

      Я проплакала весь вечер и ночь, не в состоянии даже подняться на ноги. В истощении я смогла дотянуться до бутылки с водой и с жадностью проглотила все ее содержимое, восполняя потерянную за это время жидкость в организме. Мне было ужасно трудно, поэтому впервые за долгое время я не пошла на пары.

      Проверив все социальные сети Марка Михайловича, я убедилась в том, что он заблокировал меня везде, не дав мне малейшей возможности с ним объясниться. Он решил сжечь все мосты, все возможности с ним связаться.

      На следующий день я, не заботясь о своем внешнем виде, пришла на пары и тенью просидела на всех, дождавшись момента нашей встречи с Марком.

      Он был молчаливым, но продолжал все так же хорошо вести пары, подавая материал с той же простотой и находчивостью, какую у него ничем не отнять.

      С одной поправкой. Марк Михайлович прекратил замечать меня от слова «совсем». На мою поднятую руку или скромный ответ он ничего не отвечал и даже не смотрел в мою сторону. Словно прозрачная, я сидела с поднятой рукой в тихой аудитории, пока он обводил взглядом ряды со студентами, которые опускали глаза в тетради.

      Потерпев крушение в попытках поговорить с ним во время пар, я, несколько дней спустя, набралась смелости остаться после пары