Капитан закона. Владимир Колычев

лежала на правом боку, левый ее висок открыт для взгляда, но там следов сильного удара не оказалось. А роковой удар не мог быть слабым.

      – Ты за рулем был?

      – Ну да.

      Богдан заметил, как подъехала машина гаишников. Он приготовил удостоверение, но с корточек подниматься не стал. Надо было допросить подозреваемого, пока у того каша в голове, а то вдруг начнет соображать и перестанет путаться в показаниях.

      – А ударил ты ее в правый висок?

      – Ну да.

      – Да, но она к тебе левым боком сидела.

      И снова Рымарев замер в напряженном раздумье. За это время Богдан и удостоверение успел гаишникам предъявить, и ситуацию вкратце объяснить. И еще попросил их заняться Касьяновым, отвести его к себе в машину, чтобы он не слышал его разговор с Рымаревым. Гаишники возражать не стали.

      – Ну что, придумал? – вновь опускаясь на корточки, с насмешкой спросил капитан.

      Рымарева тоже можно было посадить в машину. Но Богдан решил не делать этого. Пусть на земле полежит, в таком положении с мыслями трудно собраться. Особенно если извилины в голове прямые и заполнены вакуумом.

      – Да нет, чего тут думать?.. Она ко мне правым боком повернулась.

      – Зачем?

      – Посмотреть хотела, кто там сзади едет…

      – Одежда у нее очень интересная. Если посмотреть, кто сзади едет, то вся задница наружу вылезет. Голая задница-то…

      – Она же стриптизерша. Привыкла, что на нее смотрят…

      – А кто на нее смотрел?

      – Ну, ты же, начальник, сам сказал…

      – Что я сказал?

      – Ну, что задница наружу… Там впереди машины ехали, люди по тротуару шли, а она задницей светит… Ну, я и не сдержался…

      – А что, уродом она тебя не называла?

      – Ну, сначала называла, а потом зад засветила… Это меня взбесило…

      – Так уродом она тебя назвала или ублюдком?

      – Ну да, ублюдком, – поправился Рымарев.

      – А ты сказал, что она тебя козлом назвала, – с усмешкой напомнил ему Богдан.

      – Ну да, козлом… Я уже не помню…

      – Я так понял, ты ко всему привык. И урод ты, и ублюдок, и козел… Никаких различий, да?

      – Не урод я… И не козел… Зря она со мной так.

      – Значит, домой Марину вез?

      – Да, к себе.

      – И что, Марина всегда так по улице ходит – в лифчике и в штанах без задницы?

      – Нет… Просто… – снова завис от напряжения Рымарев.

      – Что «просто»?

      – Ну, мы посидеть хотели… Я коньяка купил, там, шампанского, фрукты… Она сказала, что приватный танец будет.

      – Марина танцевать собиралась?

      – Ну да.

      – Так Марина или Света?

      – Э-э… Оксана! – вспомнил Рымарев.

      – А почему Мариной назвал? Забыл, как ее зовут?.. А, может, ее не Оксана зовут?

      – Не Оксана… На самом деле ее Рената зовут.

      – А зачем соврал? Если врать, то по всему фронту, да? – ухмыльнулся Городовой.

      – Да не врал я…

      – Кто убил Ренату?

      – Я!

      – Зачем ты чужую вину на себя берешь?

      – Почему