Небесная Канцелярия. Виктор Юрьевич Кукушкин

нет, – улыбнулся Кирилл. – Давайте заявления! Подпишу.

      – Как говорят русские, шакалов бояться – в степь не ходить! – обрадовался студент из Монголии и первым протянул заявление.

      – Кирилл, вы что? – ужаснулась вахтерша. – Знаете, что вам в ректорате будет?

      – Ничего не будет. Скольким людям из-за таких вот дурацких подписей поломали судьбы?..

      – Кирилл, что с вами?.. – глотала воздух вахтерша. – Вы должны были уехать на каникулы.

      – Пусть живут!.. Перестройка!.. Ведь перестройка же?! – уточнил Кирилл.

      – Да, – растерянно согласилась вахтерша.

      – Ну вот, – обрадовался Кирилл. – А из-за тебя мне все-таки влетит, – добавил он в сторону студента из Чили. – Я даю разрешение на ночь, а она проживет у тебя месяц, целый месяц!

      – Не может быть!

      – Мне лучше знать… Пусть живет!..

      – Месяц?..

      Поставив подписи, Кирилл устремился наверх, сначала в лифт, потом большими прыжками преодолел несколько пролетов лестницы и постучал в дверь Ани Гребцовой. На счастье Кирилла Аня находилась в комнате одна.

      – Аня… Анечка… Анюточка!!!

      – Ой!.. Ты опять в новой одежде? – удивилась Аня. – В отпуск? Отпустили?.. Это что, дырка на колене? Давай зашью.

      – Не надо. Потом. Это… последний писк моды!

      – Дырка? Очень странный писк.

      – Просто надо немного привыкнуть. Все новое сначала поражает, даже возмущает. Потом привыкаешь, и все становится на свои места и превращается в обыденность.

      В дверь постучали. Появилась голова студента из Чили.

      – Кирилл, я знал, что ты здесь. Спасибо! Это от меня! – и чилиец протянул бутылку коньяка.

      – Взяток не беру! – твердо заявил Кирилл. – Но коньяк кстати. Пригодится! Спасибо.

      – Знаешь, Анум с первого курса в дурку попал. Африканцы ж к русской водке непривычны. Рассказывал, когда мы в гости ходили, к нему дураки пристают. Подходят, руками лапают, ржут, удивляются. Думают, он от водки почернел. Ну, пойду. К своей. Ждет.

      – Иди, – согласился Кирилл и закрыл дверь на замок.

      – Что ты делаешь? Открой сейчас же! – возмутилась Аня.

      – Хочешь, чтоб меня вновь арестовали… за взятку?

      – Предусмотрительный. Что-то ты стал подозрительно мудрым, – и сменив гнев на милость: С тобой даже становится интересно.

      – Подожди, будет еще интереснее. Возьми, это тебе, – Кирилл протянул букет васильков.

      – Слушай, ты мне никогда цветы не дарил!

      – Глупый, наверное, был. И ты повода не давала.

      – А сейчас разве дала?

      – Сейчас я его сам нашел!

      – Ты хоть понимаешь, что значит, когда честная девушка начинает принимать подарки?

      – Вообще-то, я многого, наверное, не понимаю. Но многое знаю, о чем ты даже не догадываешься. И не догадаешься!

      – И загадочный… Коньяк… – прошептала Аня, не отрывая взгляда от цветов. Ей понравился один цветок. Это был ее цветок. Да и композиция, которую составил Каркушин, была симпатична. Каждый цветок в этой композиции выигрывал. В том