Мы к вам приедем…. Дмитрий Лекух

не имеется.

      К счастью, – имелось.

      Легкое и светлое.

      Мы со Степашкой взяли сразу по три и после второй – заблаженствовали.

      Его, кстати, на самом деле Толиком звали. А Степашка – это просто кличка такая, потому что он всех Степами зовет.

      Он – не обижался.

      Он вообще, по-моему, ни на что не обижался.

      Я еще никогда в жизни не видел таких добродушных и по-хорошему оторванных людей.

      Но боец, говорят, в свое время был весьма нефиговый.

      Да и сейчас, пожалуй, если припрут к стенке, то под его колотухи лучше не попадаться.

      На секторе его, по крайней мере, уважали.

      А это, поверьте мне, – дорогого стоит.

      Очень дорогого.

      В каком он городе находится, кстати, Толик вспомнил, когда умывался. По типичным английским кранам, из одного из которых – совершенно отдельно – течет горячая вода, а из другого – холодная.

      Я раньше об этом только читал, а он, оказывается, уже тут бывал.

      Два раза.

      Один раз – просто так, с женой. А второй – на выезде, когда «Спартак» проиграл «Арсеналу» на «Хайбери».

      Ну и еще один раз – проездом, когда с «Лидсом» бились.

      Но это, он говорит, – не считается.

      А я-то, дурак, думал, что насчет «города» – это он просто прикалывается…

      Когда мы допивали по третьей кружке, сверху спустился злой, помятый и похмельный не хуже нас Али.

      – Ты уже здесь? – накидывается. – А что, блин, не разбудил-то?

      Да.

      Действительно косяк, думаю.

      К счастью, выручил Степашка.

      – Слышь, – говорит, – Степ. Ты знаешь, как я тебя люблю и уважаю, но – хорош тут дедовать, на фиг. Давай лучше садись, пивка с пацанами попей, повспоминаем с тобой годы наши старые, золотые, – молодому, вон, на радость. Он и не видел, небось, такого никогда…

      Али вздыхает, надменно улыбаясь сквозь явную головную боль.

      Он что, думает – незаметно?

      Да у него даже каждая волосинка на большой породистой башке вопиет ща о кружке пива и рассказывает об этом всем окружающим!

      – Ох, – говорит, – Толь. И за что я только тебя, дурака старого, так люблю? Может, за то, что ты, как всегда, прав?

      – О! – Степаша поднимает вверх указательный палец. – Вот именно! А еще – за то, что я хороший…

      Они, кстати, оказались – ровесники…

      А ведь – не скажешь.

      Али выглядел по крайней мере лет на десять моложе.

      И это – как минимум.

      …А потом спустился Гарри и сказал, что ему звонили парни, они нас всех ждут в каком-то ресторане.

      Пива он пить, кстати, не стал.

      Опрокинул по-быстрому стаканчик виски, и мы поехали.

      Ну а там – уж как водится.

      Неплохо, что называется, посидели. До номера добираться пришлось – опять на полусогнутых.

      Но – добрался.

      Порадовало только одно: Степаша еще пока что где-то загуливал, а значит, засыпать доведется, слава Богу, – в тишине.

      Храп у него, конечно, – просто запредельно громкий…

      С этими мыслями и завалился спокойненько, даже зубы умудрился заставить себя перед сном