От любви до судьбы. Владимир Волкович

за плечо, идти с автоматом наизготовку по тёмному лесу трудно. Ну, пора. Борис прыгнул на эсесовца, который так и остался в круглой шапочке. Удар кулаком в висок, тело обмякло, автомат за плечи, шапочку в рот, вместо кляпа. Ремнём скрутить руки сзади и привести в чувство. Теперь можно двигаться.

      Самое лучшее – это вернуться к дороге и пройти назад до блокпоста, который проезжали вчера, решил Борис. Это, по его прикидкам, километров пять. Что может сделать эсесовский оберст? Ему надо до рассвета выйти к линии разграничения и скрытно пересечь её. Когда посветлеет, лес будут прочёсывать, и у него не останется шансов.

      Борис торопился, понимая, что оберст рвётся вперёд и использует для этого все средства. Вскоре он, ведя эсэсовца на ремне от портупеи, вышел к дороге и через час был уже около блокпоста.

      Глава четвёртая. Подследственный

      – Стой, кто идёт?

      Луч мощного фонаря осветил Бориса и человека в тюремной одежде со связанными руками.

      – Свои.

      – Какие ещё свои? Пароль.

      – Пароля я не знаю, был в плену, веду «языка».

      – Кто такой?

      – Командир первого штурмового батальона…полка…дивизии капитан Шаталов.

      – Подойди ближе капитан, оружие на землю, руки вверх.

      Подскочили два бойца, обшарили Бориса и эсесовца, и повели обоих в караульное помещение.

      Молоденький лейтенант, проверив документы Бориса, связался с кем-то по телефону:

      – Товарищ майор, прошу проверить капитана Шаталова… да сейчас, он вышел на КПП с человеком в тюремной одежде. – Есть! – лейтенант положил трубку и сказал, ни к кому, не обращаясь:

      – Подождём пятнадцать минут.

      Борис сидел, молча, его никто ни о чём не спрашивал, и он приготовился к самому худшему. И оно, это худшее, не заставило себя ждать.

      Длинный, тревожный звонок разорвал тишину, лейтенант снял трубку:

      – Да, товарищ майор, понял, слушаю товарищ майор – до вашего приезда не допрашивать.

      Он кивнул двум солдатам, показывая на Бориса:

      – Связать, и этого тоже получше, – он ткнул пальцем в эсесовца.

      Потом торжествующе произнёс, глядя Борису в глаза:

      – Капитан Шаталов геройски погиб полтора месяца назад. А кто ты такой на самом деле и откуда у тебя эти документы выяснит утром СМЕРШ.

      Борис почувствовал, как засосало под ложечкой:

      – Лейтенант, нельзя ждать до утра, у меня очень важные сведения.

      – Что, на тот свет раньше времени не терпится?

      Борис взглянул в торжествующие глаза лейтенанта, который, наверное, гордился тем, что поймал шпиона. Такому бессмысленно что-либо доказывать. И вдруг горячая волна ярости и гнева подступила к горлу, он вскочил и заорал:

      – Щенок, как ты смеешь так со мной разговаривать, да ты ещё за партой сидел, когда я этими руками фашистов глушил. Прошу связать меня с командиром дивизии – полковником Погодиным.

      – А с генералом, командующим армией, тебя можно связать? – насмешливо кривясь, спросил