Ключ судьбы. Антон Николаевич Волохов

мелькнуло у меня в голове. А чуть поднадвить, так выкати мне «Бентли» и я вся твоя.

      – А кто же интересен? – продолжал я допрос, переходя в атаку.

      – Мужчина, – глаза её так и вспыхнули.

      Что ж, получается я не совсем мужчина по её мнению. Ладно, теперь уже точно нечего терять.

      – Видимо я телосложением не вышел? Бицепсы там, широкие скулы, борода до колен.

      – Ну, если эти атрибуты будут способствовать вашим поступкам, то, наверное, да.

      – Каким поступкам?

      – Мужским поступкам.

      У меня что, на лбу написано, что я тряпка? – гудел трансформаторной будкой мой мысленный фон. – Типичная стерва. Где-то я слышал, что лучший способ подавить влюбленность в себе, так это возненавидеть объект своего сладострастия. Продолжу дерзить, сейчас она явит мне всю свою суть.

      – Дом построить, сына воспитать, медаль за отвагу на грудь повесить и готов мужчина? – я начинал злиться.

      – Плоско мыслите Пётр.

      Я не понимал притворство это все, какая-то игра или она просто издевается, увидев худенького программиста не примечательной внешности.

      – У вас был отец? – спросила она.

      – Дед был. Отец свалил, когда я еще в пеленках ползал.

      – И ваш дед построил дом?

      – Ну, дачу построил там.

      – И вас воспитывал?

      – Было дело.

      – Ветеран?

      – Всю войну прошёл.

      – Гордитесь им?

      – Горжусь, конечно.

      – За все перечисленное гордитесь или за что-то ещё?

      Я задумался. Прыткая бабенка. Влезла ко мне в голову и начала там плановую перестановку. За что я горжусь дедом? Да просто за то, что тащил меня и заменил отца. А когда умирать собрался, сберкнижку мне протянул с отложенными деньгами на похороны.

      – Просто он сделал все, что должен был.

      И тут она заулыбалась. Ехидно так, что-то поняла для себя. Смотрит так лукаво, а в глазах зажглись огоньки, как будто за каждым по торшеру включили.

      – Знаете, чем вы отличаетесь от своего деда?

      Кажется, она перешла в наступление. А хватил ли эрудиции?

      – Видимо тем, что он мужчина, а я нет. Это вы хотели сказать?

      – Тем, что он никогда не жаловался на свою жизнь. Угадала? Может он тоже о чём-то мечтал, только не получил чего хотел. Сначала война. Потом сын, которого ваш дед не успел воспитать в годы войны, взял и бросил своих детей и сдох где-то в пьяном угаре. Тут ещё работать надо, потому что внуков надо на ноги поднимать. Да он и не жил даже, просто брал и делал что требуется. Вот это мужчина. Без нытья и позы жертвы в своей голове. Сейчас это модно, каждый второй циничный эгоцентрист или напыщенный нарцисс, одни доморощенные мальчики с мелированной мочалкой на голове и бородой из барбер шопа, которым позавчера тридцатка стукнула.

      – У меня нет мочалки.

      – Да, потому что вы вся остальная клишированная социальная среда мужского пола.

      – Это какая?

      – Та, которая вечно ноет о своей яркой индивидуальности и вселенской несправедливости. Считая себя непризнанными