Артур и Джордж. Джулиан Барнс

глупым в школе, беби по пути домой – не уступит любому наказанию.

      – Ребенок унаследовал твои нервы, Шарлотта.

      – В любом случае это не может иметь отношения к прорезыванию зубов.

      – Мы можем исключить простуду, поскольку сейчас сентябрь.

      – И что-либо вредное для пищеварения в еде, ведь на Орасе это не сказалось.

      – Что остается?

      – Единственная иная причина, на которую указывает книга, это страх.

      – Джордж, ты чего-нибудь боишься?

      Джордж смотрит на своего отца, на глянцевый клерикальный воротник, на широкое неулыбчивое лицо над воротником, на рот, который произносит с кафедры церкви Святого Марка часто непостижимые истины, и черные глаза, которые теперь требуют правды от него. Что ему сказать? Он боится Уолли Остера и Сида Хеншо и некоторых других, но это значило бы наябедничать на них. И в любом случае не их он боится больше всего. Наконец он говорит:

      – Я боюсь быть глупым.

      – Джордж, – отвечает его отец, – мы знаем, что ты не глуп. Твоя мать и я учили тебя азбуке и арифметике. Ты умный мальчик. Ты решаешь арифметические примеры дома, но не в школе. Ты можешь объяснить нам почему?

      – Нет.

      – Мистер Восток учит по-другому?

      – Нет, отец.

      – Ты больше не стараешься?

      – Нет, отец. Я могу решать их в тетради, но не могу решать их на доске.

      – Шарлотта, я думаю, нам следует свозить его в Бирмингем.

      Артур

      У Артура были дяди, которые наблюдали крушение своего брата и жалели его семью. Выход они нашли в том, чтобы отправить Артура в Англию в школу иезуитов. В возрасте девяти лет его посадили в поезд в Эдинбурге, и он проплакал всю дорогу до Престона. Следующие семь лет он проведет в Стонихерсте, за исключением шести недель каждое лето, когда будет возвращаться к Мам и порой к своему отцу.

      Иезуиты эти приехали из Голландии, привезя с собой свою учебную программу вкупе с методами дисциплинирования. Образование включало семь классов знания: основы, арифметика, начальные знания, грамматика, синтаксика, поэтика и риторика – по году на каждый. Имелась обычная рутина привилегированных школ – Евклид, алгебра и классики, чьи истины подкреплялись впечатляющими побоями. Используемое орудие – кусок резины размером и толщиной в подошву сапога – также прибыло из Голландии и носило прозвище Толли. Одного удара по ладони, нанесенного с полным иезуитским рвением, оказывалось достаточно, чтобы она распухла и изменила цвет. Обычное наказание для мальчиков постарше состояло из девяти ударов по каждой ладони. После грешник еле мог повернуть ручку двери кабинета, где получил побои.

      Толли, как объяснили Артуру, обрел свое название от латинской игры словами. Fero – я ношу, ferre, tuli, latum. Tuli[1] – я перенес, и Толли – это то, что мы перенесли, верно?

      Юмор был таким же грубым, как и наказания. На вопрос, каким он видит свое будущее, Артур признался, что думает стать гражданским инженером (Civil engineer

1

Разные, частично архаичные формы латинского глагола «носить».