Формула красоты. Станислав Хабаров

расслоение. Шеф, Таисия, Крутов и Сонька бесплатным к ним приложением приглашены на узкий приём, а мы сидим на балконе и шутим, как будто это нас не касается и вовсе не мы – причина всего. Такого до этого у нас не было. Все были равны, и только взаимные симпатии чуть различали нас. А здесь налицо – плоды субординации и тайной политики «разделяй и властвуй», с которой нам неизбежно придётся мириться теперь.

      Ребята – коллеги с французской стороны приехали, видимо, позже, когда мы закончили балконное «суаре», и я в глухой, изолированной спальне провалился в глубокий сон.

      И потекли дни похожие. Доклады днём в украшенном русскими картинами зале и коллективные вечера. Доклады были для нас повторением пройденного с подтекстом, что сделано всё не зря и впереди совершенствование лётного оборудования и предстоящие полёты с частотой запусков не менее одного полёта в год.

      Мишель Тонини в кандидатах на следующий полёт. Но кто его дублёр? Возможно эта прекрасная женщина, что так волнует меня. И это было бы правильно. Ведь космонавты этикетками наших работ, а на носу уже полёты челночных кораблей: нашего «Бурана», а может когда-нибудь и французского «Гермеса», который в проекте пока, но кстати уже пора заняться совместными средствами сближения и стыковки этих кораблей. Как говориться, готовить задел на будущее. Но для кого? Ведь подросла новая поросль. Занимаясь этим проектом, мы поотстали, а рядом новая поросль, страждущая и жаждущая. И впереди сложный выбор, ситуация не из простых.

      Перед нашим отъездом в КБ опробовали концентратор – с виду плоский диск. Полированный диск с профилированными канавками. Вынесли его на солнце, и в фокусе вспыхнуло пламя. Смысл опробованного устройства был в том, что вместо вогнутого зеркала был диск с канавками, собирающими солнечные лучи.

      Шеф наш обожает демонстрации фокусов. Хлебом его не корми, дай только возможность поразить. Это всего касается – устройств и опытов. Другими нащупывается дорога, а он уже сделал первый шаг. Секрет его прост – он не отягощён грузом обязательств. Если удалось, он обращает внимание на себя: вот я каков… И все, разумеется, смотрят. Со стороны кажется, что всё выходит легко. Начальство остальных упрекает: «Что же вы?» А они, отягощённые грузом обязательств, не могут рисковать. Вот он рискует и у него получается иногда. И тогда он калифом на час в свете камер. Прокукарекал, а там хоть не рассветай.

      Нет, если честно, не всё. И он бы хотел глубоких знаний, серьёзного уважения и фундаментальности. Но это требует анализа, труда гигантского обобщения результатов и не известно куда может привести. А так приятно скользить по верхушкам волн, как серфингисту на Гавайях, и заражаясь грибком брожения, что из обычного сока производит шампанское, пьянить – будоражить всех, срывать аплодисменты и уходить в тень алхимического поиска. И мы испорчены его примером и выросли на его феномене, как опята на пне. Нам тяжело теперь вернуться в обычную жизнь.

      Конечно, и здесь идёт работа, готовятся шаги, ведущие за горизонт, а мы своё отработали. Здесь, на берегу