Мое зеленоглазое счастье. Барбара Ханней

она обязательно придумает, как совмещать карьеру и воспитание ребенка.

      Лиззи Грин всегда находила выход.

      Но в этот солнечный осенний день она чувствовала себя одинокой сорокалетней женщиной, ждущей ребенка. И очень уставшей.

      Почему бы ей не принять ванну? Хотя бы для того, чтобы избавиться от рыжей пыли под ногтями? Она уже представила себе, как нежится в теплой воде с ароматизированной солью.

      А затем почему бы не вздремнуть часок-другой?

      В шесть часов Джек постучался в дверь комнаты Лиззи, чтобы сообщить ей, что ужин готов. Не получив ответа, он прокашлялся и позвал:

      – Сенатор Грин? Лиззи?

      Ответа снова не последовало, и он подумал, что она решила прогуляться. Но перед тем как сюда прийти, он немного постоял на веранде и не увидел ее ни во дворе, ни на пастбище.

      Не могла же она уйти далеко от дома, черт побери. Он очень надеялся, что эта женщина не доставит ему проблем в первый же день.

      Было бы глупо отправляться ее искать, не заглянув сначала в ее комнату. Открыв дверь, он вошел внутрь, и его сердце чуть не остановилось.

      Лиззи спала. Она была похожа на современную Спящую красавицу.

      Джек знал, что ему следовало тихо повернуться и выйти из комнаты, но он не мог сдвинуться с места. Ноги словно приросли к полу, взгляд был прикован к Лиззи.

      На ней были светлые джинсы с заниженной талией и зеленый топ без рукавов с глубоким вырезом. Она лежала на боку, и топ задрался на добрых пять дюймов, обнажив гладкую кремовую кожу.

      «Сенатор, вы очень недурны, когда спите».

      Недурны? Кого он пытается обмануть?

      От высокомерия Лиззи не осталось и следа. Во сне она выглядела ранимой и беззащитной. И невероятно сексуальной.

      Словно художник, собирающийся написать ее портрет, Джек внимательно изучал детали.

      Лучи вечернего солнца, просачивающиеся сквозь занавески, окутывали ее теплым золотистым светом. Длинные изогнутые ресницы отбрасывали тени на скулы, блестящие темные волосы разметались по подушке. Ее губы были похожи на лепестки розы, в ложбинке на груди поблескивал золотой крестик.

      Джек едва удержался от того, чтобы не провести ладонью по плавному изгибу ее талии и бедра. Даже ее босые ступни, прижатые друг к другу, казались ему сексуальными.

      Назад. Ему нужно как можно скорее отсюда уйти. Спящая Лиззи была настоящим воплощением соблазна, но он знал, что, проснувшись, она снова превратится в холодного высокомерного сенатора.

      Джек заставил себя сделать шаг назад. Затем еще один. Он смотрел на Лиззи, а не себе под ноги и наткнулся на комод, с которого упала на пол щетка для волос.

      Гостья мгновенно проснулась и резко поднялась в постели. Ее темные волосы рассыпались по плечам, глаза расширились от испуга, рот приоткрылся.

      – Простите, – неловко произнес Джек. – Не нужно кричать. Все в порядке.

      Лиззи тяжело дышала. Она была застигнута врасплох и напугана, но старалась держаться с достоинством.

      – Я