Очарованная. Шеннон Дрейк

была идеальной спутницей жизни для графа, потому что они оба отличались сильной волей и способностью к состраданию.

      Камилла встала рядом с Молли и оглядела Элли в новом платье.

      – О! Это настоящее совершенство. Я очень сержусь на тетушек, что они не приедут сегодня вечером. Но как только появится Мэгги, я обязательно похвалю ее: ведь это она выбирала ткань для платья. Элли, твои глаза кажутся золотыми. А волосы лишь немного темней глаз. Моя дорогая девочка, ты стала взрослой.

      – Спасибо, – ответила Элли. – Камилла, это праздник в честь моего дня рождения или сегодня вечером будет что-то большее? Я благодарю Бога за то, что так много значу для вас, но…

      Графиня немного помолчала, а потом добавила:

      – Брайан уже вернулся, сейчас они на нижнем этаже. Он очень злится: они с Шелби нашли след кареты, а потом осмотрели десять или двенадцать тропинок в лесу, но не нашли никаких следов этого мерзкого разбойника. Однако праздник должен продолжаться. Теодор уже кормит на кухне инспектора столичной полиции. Мы должны найти время, чтобы поговорить с ним. А позже сюда придет Энгус Канингем, и ему мы тоже должны сообщить об этих событиях.

      – Последний штрих, – сказала Молли и вставила острую шпильку в волосы Элли, а потом отступила назад, чтобы лучше видеть, захлопала в ладоши и воскликнула: – Настоящая принцесса!

      Элли поцеловала горничную в щеку и возразила:

      – Я не принцесса, а простая девушка. И эта девушка любит тебя и благодарит.

      Молли вдруг шмыгнула носом и полезла в карман за носовым платком.

      – Перестань, Молли! – потребовала Элли. – Я посижу здесь с тобой, ладно?

      – Что за чепуха! – засмеялась Камилла. – Ты сейчас спустишься вниз. Идем, девочка!

      Опять это слово. Девочка. Для тех, кто ее вырастил, она, наверное, будет девочкой до самой старости.

      – Я тоже должна сказать вам кое-что об этом вечере, – заявила Элли графине.

      – В самом деле?

      – Да. И я думаю, что должна сказать это всем вам сразу, – заговорила девушка. – А сегодня вечером здесь будут все, кто был ко мне так добр и растил меня как собственную дочь. Сэр Хантер и леди Кэт, лорд Джеймс и леди Мэгги, вы и лорд Стирлинг.

      – Будем надеяться, – сказала Камилла, глядя на изящные золотые часики-медальон, висевшие у нее на шее, – что мы сможем провести несколько минут вместе до того, как замок начнет наполняться гостями. Но прежде всего пройдем на кухню. Инспектор Тёрнер ждет нас.

      – Марк, ты только что вернулся?

      Джозеф Ферроу стоял у огня. Он был высокого роста и держался с большим достоинством. Его сын Марк с гордостью подумал, что фигура у его отца красивая, несмотря на его возраст.

      Марк был единственным сыном в семье. Его мать умерла от лихорадки, когда он был еще ребенком. Марк помнил ее ласковую улыбку, запах ее духов и то, как мать его любила. Но управлял его жизнью отец, а Марк мирился с этим именно потому, что Джозеф был таким прекрасным человеком. Сын знал, что разбил бы отцу сердце,