Мизерере. Жан-Кристоф Гранже

произнес Касдан. – А теперь не будем спешить. Ты подробно расскажешь мне, что именно говорил тебе Гетц.

      – А он никогда и не говорил. Я только знаю, что в семьдесят третьем Вилли бросили в тюрьму. Допрашивали. Пытали. Он перенес жуткие страдания. А теперь, когда ситуация поменялась, решил дать показания.

      – Какая еще ситуация?

      Насер снова улыбнулся. Но теперь это была презрительная усмешка. Чтобы не ударить его, Касдан засунул кулаки подальше в карманы.

      – Вы разве не знаете, что тогдашних палачей сейчас преследуют? В Чили? В Испании? В Великобритании? Во Франции?

      – Да, что-то такое слышал.

      – Вилли собирался дать показания против этих негодяев. Но чувствовал, что за ним следят.

      – Он обращался к судье?

      – Вилли об этом не рассказывал. Говорил: меньше знаешь – крепче спишь.

      История не внушала Касдану доверия. Он не понимал, с какой стати органисту чувствовать себя в опасности из-за событий тридцатипятилетней давности, тем более что большинство процессов так и не состоялось, потому что обвиняемые, в том числе Аугусто Пиночет, умерли естественной смертью до окончания суда.

      – Он называл имена?

      – Говорю вам, ничего он мне не рассказывал. Но он боялся.

      – Выходит, эти люди знали, что он намерен заговорить?

      – Да.

      – И ты понятия не имеешь, что за тайну он скрывал?

      – Слышал краем уха про операцию «Кондор».

      – Что-что?

      – То, что вы совсем тупой.

      Касдан занес руку. Индиец втянул голову в плечи. Рядом с громоздким армянином он выглядел крошечным.

      – Вы признаете только насилие, – упрямо пробормотал Насер. – Вилли боролся против таких, как вы.

      – Что это за операция «Кондор»?

      Маврикиец набрал воздуху:

      – В середине семидесятых диктатуры Латинской Америки решили объединиться, чтобы уничтожить всех своих противников. Бразилия, Чили, Аргентина, Боливия, Парагвай и Уругвай создали что-то вроде международной милиции, которая должна была выслеживать левых эмигрантов. Они собирались искать их повсюду – не только в Латинской Америке, но и в США и в Европе. Планировали похищения, пытки и убийства.

      Касдан слышал об этом впервые. Насер подлил масла в огонь, добавив:

      – Это же всем известно. Элементарно.

      – Откуда Гетц прознал про операцию?

      – Наверное, что-то слышал в тюрьме. Или просто мог опознать своих палачей. Исполнителей операции «Кондор». Не знаю…

      – Когда он собирался дать показания?

      – Без понятия. Но он нанял адвоката.

      – Фамилия?

      – Не знаю.

      Касдан подумал, что надо будет посмотреть телефонные распечатки Гетца, – разве что старый гомосек проявил осторожность и пользовался телефонной будкой. Он представил себе его безумный образ жизни – в вечном страхе перед любой тенью. И тут же вспомнил, что дверь его квартиры не была закрыта на ключ. Не сразу сообразил, что ее открыл индиец.

      – У тебя были ключи от квартиры Гетца?

      – Да, Вилли мне доверял.

      – Почему ты пришел