Бремя империи. Александр Афанасьев

но… Вот и этот карабин изрядно переделали.

      Прежде всего его перестволили, ствол поставили новый, причем, судя по нарезам, недавно – ни малейших признаков износа. Ствол обычный, а не утяжеленный матчевый. Ложе тоже поменяли на пластиковое, из прочного черного пластика, с пистолетной рукояткой, прямым прикладом, как на «М16», и планками для крепления прицелов. Полностью переделали систему питания – теперь там стоял отъемный магазин на двадцать патронов германского стандарта. Впереди на цевье прикрепили «скаутский» прицел небольшого увеличения…

      Быстро разобрал, посмотрел – затворная группа почти как новенькая. Снова собрал, передернул затвор – как по маслу…

      – Там спусковой механизм матчевый стоит, – подал голос Муртади, – попробуйте… Лучше один раз откушать халвы, чем сто раз про нее услышать…

      Что я, отказываться, что ли, буду… Попробовал, спустил пару раз курок вхолостую – и впрямь на совесть сделано. Спуск почти как на снайперской винтовке, немного тяжелый, но четкий, почти без предупреждения – словно стеклянную палочку ломаешь…

      – Это один господин сдал, он для себя делал. Для себя всегда лучше…

      Оно так. Все понятно, кстати – у Муртади без оформления давали больше, чем с официальным оформлением, вот некоторые и злоупотребляли – покупали официально, а через некоторое время сдавали сюда. Потом писали в полиции – оружие утеряно…

      Надо бы, по идее, недостатки какие-нибудь поискать. Хоть какие, чтобы потом торговаться. Но недостатков не было – это было именно то, что надо…

      – Сколько?

      – Тысяча триста золотых…

      – Побойтесь Аллаха, уважаемый Муртади, – словно в молитве всплеснул руками Али. – Это даже не две, это больше, чем три цены. Это же самая настоящая риба[99]! Ведь разве не сказано в Коране: те, которые пожирают рост, восстанут только такими же, как восстанет тот, кого повергает сатана своим прикосновением. Это – за то, что они говорили: «Ведь торговля – то же, что рост».

      Али распинался напрасно – торговцы на этом рынке ничуть не уступали евреям, и даже страх мучительного наказания не останавливал их от рибы…

      – Но и оружие – такого не найти нигде, заказное. Оно стоит той цены, какую я назвал. К тому же прицел я отдаю с ним…

      Прицел-то мне как раз не был нужен – прицел я собирался поставить ночной, благо у нас и у немцев – унифицированные кронштейны под прицелы.

      – Восемьсот. Прицел можете оставить себе…

      – Аллах свидетель, вы нигде такого не найдете! Тысяча двести.

      – Тысяча. Один прицел стоит не меньше трехсот. Его вы сможете продать отдельно, это не запрещено законом – торговать прицелами без документов…

      Сговорились на тысяче ста рублях – дорого, но приемлемо. Теперь нам надо было попасть на «Колчака» – дооборудовать оружие и хоть как-то его пристрелять.

      Средиземное море, траверз Бейрута

      Специальная

99

 Лихва, запрещена Кораном под страхом мучительного наказания.