Космическая опера. Джек Вэнс

постоянно на поводу – неудивительно, что его все раздражает»

      «Не пойму, как в нем помещается вся эта жратва, – почесал в затылке буфетчик. – Он не выглядит обжорой».

      Когда наступило время ужинать, прожорливость Роджера снова не прошла незаметной. «Смотри-ка! – удивился официант. – Этот тип то и дело выносит поднос из зала! Он что, устроил себе где-нибудь склад провианта?»

      В следующий раз Роджер проявлял осторожность, но буфетчик скоро заметил, что он складывает закуски в припрятанный мешочек.

      Через два часа подобострастный официант сообщил Роджеру, что с ним желает немедленно поговорить леди Изабель.

      Тяжелыми шагами Роджер направился в каюту тетки. Ее строгое лицо приобрело оттенок овсяной каши в связи с приступом космической болезни. «Садись, Роджер! – сказала она. – Мне нужно тебе сказать несколько вещей. Прежде всего позволь заметить, что из всех человеческих недостатков самым презренным я считаю неблагодарность. Я достаточно ясно выражаюсь?»

      «Если понимать ваши слова как обобщенную формулировку – да, достаточно ясно».

      «В частности, я имею в виду присутствие твоей так называемой „невесты“ на борту корабля». Леди Изабель предупреждающе подняла руку: «Не прерывай меня! В прошлом я проявляла к тебе расположение и собиралась оставить тебе в наследство существенную долю состояния. Последние известия о твоем поведении, однако, заставили меня изменить свои намерения. Больше мне нечего сказать – кроме того, что в ближайшем порту, где мы остановимся, на планете системы Сириуса, эта женщина будет удалена с корабля».

      «Тетушка Изабель! – в отчаянии воскликнул Роджер. – Все совсем не так, как вы себе представляете! Позвольте мне объяснить!»

      «Факты говорят сами за себя. Капитан Гондар уже задержал твою любовницу, и, насколько я понимаю, устроил для нее нечто вроде тюремной камеры в одном из грузовых отсеков. Тебе повезло, что он еще не арестовал тебя самого. А теперь оставь меня! К своему стыду, вдобавок к омерзительной космической болезни, я должна еще выносить бесстыдные выходки племянника!»

      «Позвольте сделать одно последнее замечание, – холодно произнес Роджер. – Мэдок – не моя любовница. Она – моя невеста. Несмотря на то, что я прилагал все усилия, чтобы сделать ее своей любовницей. Но она наотрез отказывается позволить мне нечто большее, чем поцелуй в щеку, до тех пор, пока мы не поженимся – надеюсь, это произойдет достаточно скоро. Если вам так приспичило, можете высадить нас обоих на планете Сириуса, но избавьте меня от ханжеских нравоучений. Я слышал о ваших похождениях в те времена, когда вы были на пятьдесят лет моложе; по сравнению с ними то, что мисс Розвин удалось проникнуть зайцем на борт корабля – сущий пустяк!»

      «Пошел вон, наглый щенок!» – закричала леди Изабель гортанным хриплым голосом, свидетельствовавшим о чрезвычайном накале чувств.

      Роджер вышел из каюты. Опустив голову, он брел по коридору. Изгнан! Лишен наследства! Опозорен! Он вздохнул. Какая