Лестница. Александр Житинский

через две ступеньки, не обращая решительно никакого внимания на окружающее и лишь считая этажи. Черта с два!.. Лестница никаким образом не желала заканчиваться. Больше того, она стала еще злонамеренней, ибо Пирошников вскоре заметил, что на ней остался лишь один повторяющийся этаж с раскрытой дверью Наденькиной квартиры. Ничего не оставалось делать, как смириться и вернуться обратно в комнату, где мужчина занимался связываньем в узел каких-то тряпок, используя для этого скатерть со стола.

      – Вы что-то забыли? – осведомился он.

      Пирошников, тяжело еще дышавший от беготни по чертовой лестнице, ничего не ответил и, швырнув пальто на диван, сам плюхнулся туда же. При этом он выругался про себя последними словами. Незнакомец оставил свой узел и внимательно взглянул на Пирошникова.

      – Послушайте, – проговорил он медленно, как бы раздумывая. – Да, я муж Надежды Юрьевны. Я обещал ей забрать кое-какие вещи. Но вы, ради Бога, не волнуйтесь. Я отсюда уже ушел. Вот так обстоит дело.

      – Что? Какая Надежда Юрьевна? Да объясните мне все это! – в отчаянье закричал Пирошников.

      – Это Наденька, ну, Наденька же, вспомнили? – участливо, почти ласково отвечал незнакомец.

      – Вспомнил, – мрачно сказал Владимир. – А дверь где?

      – Какая дверь?

      – На улицу дверь! Из подъезда дверь! Наружу дверь! – отчетливо, как глухому, прокричал ему Пирошников.

      – Она внизу и есть, – все более недоумевая, отвечал бестолковый муж.

      Но, ответив так, он вдруг с приступом еще более сильного любопытства посмотрел на молодого человека – и смотрел так с минуту. Закончив свои наблюдения и придя, по всей вероятности, к какому-то выводу, он придвинул к себе стул, сел на него и только потом спросил, как спрашивает врач, уверенный уже в своем диагнозе:

      – Что, лестница?

      Пирошников кивнул. Наденькин муж присвистнул тихонько, а Владимир, как ни был взволнован и расстроен, отметил про себя, что, слава Богу, не все еще потеряно. Он-то уж почти готов был поверить в собственное помешательство, но вот нашелся еще один человек, знающий про лестницу и собирающийся даже нечто о ней рассказать.

      И действительно, Наденькин муж, еще раз испытующе взглянув на Пирошникова, начал говорить:

      – Значит, и вы тоже?.. Так-так-так… Это забавно. Простите, я сам это пережил когда-то и понимаю, что для вас это отнюдь не забавно. – Тут он усмехнулся, подняв глаза к потолку. – Тогда давайте познакомимся.

      Они познакомились, причем выяснилось, что Наденькин муж носит фамилию Старицкий, а зовут его Георгий Романович. Не забыл он и упомянуть, что является кандидатом филологических наук.

      Георгию Романовичу было на вид под сорок. Он выглядел, что называется, солидно, чему способствовали безукоризненный костюм с крахмальной сорочкой, впрочем отнюдь не выделяющийся цветом или покроем, и манера в разговоре закатывать глаза, как бы читая некий текст, написанный на внутренней стороне лба.

      Он