Игры в салочки. Жизнь с чистого листа. Ирина Павловна Ремизова

висели легкие занавески цвета слоновой кости. Они развевались от каждого дуновения легкого ветерка. В кабинет ветерок приносил легкий запах распустившихся цветов.

      – Странно, – произнесла я, рассматривая аудиторию по периметру.

      – Тебя что-то удивляет, девочка моя? – ласковым голосом поинтересовалась Кесси.

      – Я думала, мы будем заниматься магией, – рассматривая разноцветные подушки на полу, произнесла я. – Да, будем. Но, прежде чем работать с твоей силой, нам нужно ее пробудить. Поэтому первые несколько занятий мы будем медитировать, пока она не проснется, – пояснила Кесси и жестом предложила мне располагаться.

      – Понятно. Может, начнем тогда? – мне было очень любопытно, что же будет дальше, и я заняла место в центре зала. Села в позу лотоса на яркие подушки, и не знаю почему, но мне стало так легко на душе. И даже боль от потери Антонины Николаевны стала тише, не такой ноющей и болезненной, как это было раньше.

      – Рина, расслабься, закрой глаза. Подумай о чем-нибудь хорошем, о месте или на крайний случай человеке.

      Я закрыла глаза и представила берег моря. Белый песок, волны набегают на берег и медленно отходят обратно. Крики чаек, теплый ветерок, развевающий мои волосы, и на душе хорошо так стало. Совсем легко, как будто крылья за спиной выросли.

      – Попробуй позвать ее, подружись с ней, ведь она часть тебя, – голос Кесси звучал плавно, мелодично, как через толщу воды.

      И я позвала свою силу. Передо мной появился разноцветный котенок с крылышками, такой смешной и забавный, что я протянула к нему руку. Он обнюхал ее, лизнул и только после этого позволил к себе прикоснуться. Шерстка его была гладкой и мягкой, и чем больше я гладила его, тем крупнее он становился. Вот так мы и сидели, я медленно гладила его по шерстке и смотрела на море. А он блаженно принимал мою ласку, громко мурлыкая.

      – Рина, возвращайся, на сегодня хватит, – к тому моменту, когда Кесси позвала меня, котенок напоминал взрослого ягуара. Только цвет его шерсти теперь был как и мои глаза. Когда он поднялся с песка, я видела, как переливается его шерстка в лучах заходящего солнца.

      Вынырнув из мира грез обратно в реальность, я впервые почувствовала себя целой. Как будто какая-то часть меня, которой раньше не было, как кусочек мозаики, встала на свое место.

      – Ты молодец, все хорошо. На кого она была похожа? – с любопытством рассматривая меня, спросила Кесси.

      – На котенка с крылышками. Но чем больше я его гладила, тем больше он становился. И он был разноцветный, но только вначале. А потом он стал цвета золота, такой красивый, даже странно как-то – я не знала, что со мной творится. Мои эмоции зашкаливали, что было самое странное, все они были позитивные.

      – Он часть тебя, я понимаю, для тебя это все ново и необычно, но ты привыкнешь, – произнесла Кесси, приобняв меня за плечи.

      – Знаешь, мне иногда кажется, что я была здесь всегда, что не было никакого другого мира и я не умирала. Разве это нормально? – я посмотрела на Кесси и задала волнующий меня вопрос.

      – Это