Песок. Наталья Степанова

и экран погас.

      «Для вас одно новое сообщение», – механическим голосом проговорил автоответчик.

      – Лена, привет, на выходных встретиться не получится, у сына опять идёт кровь… сама понимаешь… Извини.

      Гудки.

      Сын сестры был болен уже долгое время, и всем было плевать на это: врачам, учителям, социальным службам… Всем, кроме его матери. Весь этот чёртов мир был смертельно болен.

      Она думала, что сможет отвлечь всех этих больных от мыслей о деньгах и своей маленькой ничтожной власти? Какой силы катаклизм должен произойти, чтобы их глаза наконец открылись?

      Похоже, скоро придёт время узнать ответ.

      2

      – Опять эта дурацкая смесь? – Мальчик был недоволен.

      – Ешь, Костя, ты и так очень худой, – возразил он.

      – Ну, пааааааааааап! – на детском лбу появилась морщинка, – мы едим это уже целый месяц!

      Он вздохнул и прикрыл глаза. Всего на секунду. Конечно, и ему хотелось чего-то натурального, картошки или капусты… Такую роскошь он позволить себе не мог.

      Его несчастной зарплаты хватало только на оплату коммунальных услуг и других налогов, на новые ботинки для ребёнка и на сухие химические смеси, заменившие нормальную еду по всему миру. Благо простая вода всё ещё текла по трубопроводу, а старенький фильтр кое-как очищал её.

      Он подозревал, что скоро не будет и этого.

      Выживать, да именно выживать становится всё труднее.

      Денег нет. Да и всё равно, ими скоро можно будет подтереться вместо туалетной бумаги, это вопрос времени. Еды нет.

      Климат ужасный, ничего нигде не растёт. Лето с каждым годом становится всё жарче и суше. И всё опаснее: лесные пожары, наводнения в городах, и бог знает, какое ещё дерьмо случается каждый раз.

      Он смотрел на сына, светловолосого с большими наивными детскими глазами, худенького настолько, что стали видны рёбра. Он расшибался в лепёшку каждый день, чтобы обеспечить ему жизнь практически впроголодь.

      – Ешь, ешь.

      Мальчик скривился, ложка с бесцветной массой отправилась в рот.

      3

      – Жара такая, что скелеты потеют… Когда у нас в Сибири такое было, ты помнишь? – медленно проговорил коренастый загорелый человек. Он стоял рядом с пыльным КАМАЗом и жевал высохшую травинку.

      – Дааа, с каждым днём всё хуже, командир.

      Михаил поправил съехавшую на бок шляпу и, прищурившись, посмотрел в небо.

      Водитель грузовика выплюнул травинку.

      – Вот ведь зараза, ходит туда-сюда и никак не прольётся. Нервирует только.

      Мужчина указал на тучу, которая и правда ходила кругами. Казалось, она кружит по небу весь день, хотя не было ещё и одиннадцати утра.

      Михаил ненавидел эту работу, ровно как и водитель грузовика, стоявший рядом, его имени он не знал. Да и какая разница? Такой же работящий мужик, которому надо кормить семью.

      В такое время берёшься за любую работу, какая подворачивается. Если надо возить всякий хлам и торчать весь день на солнцепёке, значит,