Мария-Антуанетта. С трона на эшафот. Наталья Павлищева

сказала, что они рождены для повиновения. И пусть Амалия, до беспамятства влюбленная в Карла Цвайбрюккенского, дует губки сколько угодно, взывая к справедливости, пусть шипит на каждом углу, что если одной дочери позволено выйти замуж по любви и без богатства, то и остальным надо так же, мать на это не пойдет.

      Начался подбор возможных партий, а попросту – женихов.

      Императрица сидела, разложив, словно карты пасьянса, портреты своих дорогих девочек. Дочерей было пять: красавица Элизабет двадцати трех лет, строптивая Амалия, которой двадцать один, шестнадцатилетняя Жозефа и две младшие – Шарлотта, которой пятнадцатый год, и одиннадцатилетняя Антуан, эта в расчет не бралась вообще. Первым Мария-Терезия отложила в сторону именно ее портрет, пока есть незамужние старшие, подумав, отодвинула и изображение Шарлотты, Каролина недалеко ушла от младшей сестры, пусть возятся со своими собачками, придет и их черед.

      Все дочери красивы, великолепно воспитаны, в меру умны и весьма покладисты. Это очень достойные невесты, лучших в Европе просто не имелось, потому Мария-Терезия не слишком беспокоилась за успех предприятия.

      Теперь женихи. Их портретов у императрицы не было, но внешность возможных зятьев мало интересовала мать, подбирающую мужей своим дочерям, ведь дочери рождены, чтобы повиноваться. За неимением портретов их заменили листки с именами. Имени пока только два, оба Фердинанды – Неаполитанский и Пармский. Обоим женихам и наследникам своих отцов по шестнадцать.

      Рука императрицы чуть замерла над портретами дочерей и вдруг решительно отложила изображение старшей из невест и самой красивой из эрцгерцогинь Элизабет, но не к младшим сестрам, а в другую сторону. Какие планы родились в голове у императрицы по поводу этой дочери? Наверное, грандиозные, и сама Элизабет о них знала, потому что девушка никогда не высказывала недовольства тем, что младших сестер выдают замуж, а о ней не идет даже речи, и дело было явно не в привычном повиновении. Мария-Терезия никому не говорила о надеждах на скорую кончину супруги короля Франции, Людовика XV. Королева Мария Лещинская была на целых семь лет старше своего мужа, и Марии-Терезии доносили о том, что состояние ее здоровья оставляет желать лучшего. Конечно, король уже почти стар, но он по-прежнему красив и галантен, нужно только уметь не обращать внимания на его ветреность или приручить его, как это делала маркиза де Шатору или мадам де Помпадур.

      Но сейчас мысли Марии-Терезии были не о престарелом французском короле, а об одном из его внуков – Фердинанде Пармском. Житейски мудрый дедушка, по собственному опыту знавший, что более взрослая жена – не преграда для рождения детей, дал внуку совет не обращать внимания на разницу в возрасте с невестой, если она знатного рода и вполне подходит в качестве супруги. В то же время Карл Испанский возражал против значительной разницы в возрасте с супругой для своего сына – Фердинанда Неаполитанского.

      Это означало, что за герцога Пармского выйдет старшая из сестер,