Бандитский СССР. Самые яркие уголовные дела. Андрей Колесник

суеверный страх карательных органов в безапелляционной форме выравнивали счет с распоясавшейся преступностью, ограбления и налеты не считались чем-то особенным. Конечно, любой подобный случай немедленно классифицировался как ЧП и привлекал на головы служителей закона недовольство верховной власти. Само собой разумеется, что пойманных налетчиков нередко отправляли в Пугачевскую башню Бутырской тюрьмы – место, где плевела социалистического общества могли как следует подумать о своем поведении. В темноте и сырости. В предвкушении скорой развязки. Никто не хотел играть с подобными типами в Макаренко и уж тем более содержать их за государственный счет. Потому решение вопроса чаще всего было однозначное – расстрел.

      Тем не менее разбойные нападения и грабежи в Москве конца 1940-х – начала 1950-х годов не торопились попадать в список непопулярного досуга для джентльменов, предпочитавших альтернативные формы заработка. Потому ограбление 2 февраля 1949 года не произвело особенного впечатления на сотрудников милиции. Удивляло только одно – нахальство грабителей, ограбивших три продовольственных магазина.

      Человек, руководивший налетом, был одет в изящное серое пальто и белый шарф. К сожалению, человеческая психика в стрессовые моменты фиксирует лишь подобные детали, избегая сохранять в памяти черты лица преступника. А потому не раз еще руководившему поисками грабителя Ивану Васильевичу Парфентьеву приходилось слышать про маячивший в глазах потерпевших белый шарф. Налаженные с местным криминалитетом связи дали только несколько слухов: уголовники считали, что все эти дела провернула банда Пашки – Америки, прозванного так то ли за свое иностранное происхождение, то ли за пылкую любовь к далекой загранице. Но кто он таков и где его искать, разумеется, известно не было.

      Настоящей пощечиной правоохранителям Москвы стало жестокое убийство двух женщин – кассиров Московского финансового института, которое произошло 16 апреля 1949 года.

      Преступник расстрелял обеих в упор и забрал у них крупную сумму денег, по собственной непредусмотрительности оставив на месте преступления отпечатки пальцев. Они, как сыщики установили позже, принадлежали некоему 25-летнему Павлу Андрееву с явно криминальными наклони остями, уже судимому как-то за хулиганство и воровство. Дело можно было считать раскрытым, если бы не одно «но»… По словам родственников и соседей, Андреев до сих пор не вернулся из заключения. Проверить или опровергнуть данную информацию в тот момент было невозможно: разыскать одного безвестного заключенного среди тысяч и тысяч таких же в стране, чьи отдаленные регионы только приходили в себя после нескольких лет хаоса, было тяжелее, чем найти иголку в стогу сена.

      Сотрудникам уголовного розыска пришлось решать задачу другим путем, параллельно фиксируя новые случаи ограблений, в которых криминальным ансамблем руководил франтоватый Пашка-Америка. Они старательно следили за ресторанами и кабаками, проверяя многочисленных кутил на предмет законности